Жила в горах красивая девушка Асаткан. Было у нее много оленей. Вот стал ее в жены звать черт — авахи.

Девушка отвечает:

— Пригони, не сходя с места, всех моих оленей. Тогда я к тебе приду.

Стал авахи кричать, свистать. Поднялся ветер. Олени испугались бури.

Прибежали в стойбище. Авахи говорит:

— Асаткан, Асаткан, я оленей пригнал. Кочуй ты ко мне.

Асаткан села на самого большого, лучшего оленя. Отвечает:

— Еду, еду к тебе.

А сама на олене мимо чума авахи промчалсь. Точно птица пролетела. Авахи зовет из чума:

—Асаткан, Асаткан, иди скорее. Обед остынет.

А вместо Асаткан верховой олень отвечает:

— Ставлю, ставлю чум рядом с твоим. Сейчас к тебе приду.

Авахи ждать не хочет. Торопит Асаткан:

— Жду тебя. Иди быстрее-быстрее! Опять олень вместо Асаткан отвечает:

— Поставлю чум — приду.

Подождал немного авахи. Опять спрашивает:

— Асаткан, Асаткан, ты, наверно, чум уже поставила?

— Поставила чум, поставила, — отвечает олень.

— Асаткан, Асаткан, почему же ты не идешь? — спрашивает авахи.

— Дрова рублю. Нарублю дров — приду, — отвечает олень.

Рассердился авахи, говорит:

— Асаткан, Асаткан, пойду сам тебя приведу, а то не дождусь.

Вышел он из чума — нет никого. Видит только, далеко впереди олень бежит. Схватил авахи лопату, что тут лежала. Ударил о землю лопатой. Сел на нее верхом. Помчался догонять Асаткан.

Скачет на лопате авахи. Увидел Асаткан, кричит:

—Асаткан, Асаткан, пусть у твоего оленя нога отнимется.

Вправду, одна нога у оленя отнялась.

— Авахи, авахи, — отвечает девушка, — пусть четверть твоей лопаты отпадет.

Отломилась четверть лопаты. Рассердился авахи.

— Асаткан, Асаткан, пусть у твоего оленя вторая нога отнимется, — кричит.

Отнялась вторая нога у оленя. Но не останавливается олень. Бежит на двух ногах.

— Авахи, авахи, — говорит девушка, — пусть твоя лопата пополам разломится.

Только сказала Асаткан — лопата пополам разломилась.

— Асаткан, Асаткан, — говорит злой авахи, пусть третья нога у твоего оленя отнимется.

Отнялась у оленя третья нога. Скачет олень на одной.

Асаткан кричит:

— Авахи, авахи, пусть от твоей лопаты четверть останется. Сломалась лопата. Одна четверть от нее осталась.

Совсем рассердился авахи, говорит:

—Асаткан, Асаткан, пусть твой олень совсем без ног останется.

— Пусть твоя лопата, авахи, совсем сломается, — отвечает Асаткан.

Пока они так говорили, до речки доехали. Спрыгнула Асаткан с оленя. Ударилась оземь — пеной сделалась. Скатилась в речку, поплыла. Авахи за ней в речку бросился.

Несет пену вниз по реке. Авахи за ней по речке гонится, поймать хочет.

Принесло пену туда, где лебеди плавают. Просит девушка лебедей:

— Лебеди, лебеди, спрячьте меня от авахи.

Спрятали лебеди пену под крылья. Подплыл авахи к лебедям. Те испугались, взлетели. Пена из-под крыльев выпала. Схватил авахи пену в рот, держит.

Прилетела тут откуда-то птичка. Стала вокруг авахи кружиться. То на голову авахи сядет, то в длинный нос клюнет. Плывет авахи по реке, руки заняты. Нечем ему птичку отогнать. Решил он схватить ртом ее. Открыл авахи рот. Птичка выхватила пену, улетела. Взлетела на дерево. Оттуда вместе с пеной камнем о землю ударилась. Сильный гул по речке да по тайге пошел.

Авахи со страху в воду нырнул да и захлебнулся. Пена опять в Асаткан превратилась. Птичка парнем красивым сделалась.

Посмотрела Асаткан на стройного юношу, засмеялась. Поклонился тут юноша низко девушке и посватал ее за себя.

Богатырь сохатый Хоглен похитил на земле день и побежал с ним по небу. На земле стала ночь. Мани надел лыжи, взял добрый лук и две большие стрелы и пошел догонять Хоглена.

Долго гнался за Хогленом Мани. Он сильно бросал лыжи, вперед и оставлял за собой широкий след. Мани приблизился к Хоглену, пустил в него первую стрелу, да промахнулся.

Бежит по небу Хоглен с похищенным огнем, гонится за ним Мани. Долго бежали. Мани поравнялся с Хогленом, забежал сбоку, натянул до уха тетиву и остановил сохатого меткой стрелой.

Отнял Мани у Хоглена день и понес его на землю. Он шел с ним к земле столько же времени, сколько гнался по небу за Хогленом.

С тех пор Хоглен каждый вечер похищает с земли день и убегает с ним на небо. Но каждый раз Мани встает на лыжи, ровно в полночь догоняет его, пересекает путь Хоглену стрелами, отнимает у сохатого день и приносит его на землю.

Паслось как-то на луговине стадо оленей. Напал на стадо тигр. Отбил нескольких оленей и погнал в тайгу. Одного разорвал, а другие от страха убежали. К стаду уже и дороги найти не могли. И стали они сами по себе пастись.

Повстречал этих оленей медведь. Был медведь уже старый, охотился плохо; сколько ел — не знаю, а бока у него ввалились и шерсть клочьями взъерошилась.

Увидал медведь оленей и подумал про себя: "Вот удача мне привалила! Заберу я оленей. Оленеводом стану, как люди бывают. Олени приплод давать будут. Мяса мне на всю жизнь хватит. А пасти оленей — велика ли хитрость!"

Обрадовался медведь. Согнал оленей в одно место, к своей берлоге поближе. Сам сел возле, довольный, к оленям присматривается — которого на первый случай зарезать.

Видят олени — не трогает их медведь, стали пастись. Стали мох искать: ходят, головы к земле наклоняют. Смотрит медведь, понять не может - что такое олени делают? Будто слушают что-то... Струхнул медведь, испугался: может, олени слушают, не идет ли хозяин?

Подошел медведь к одному оленю, спрашивает:

— Ты что слушаешь?

Молчит олень, не отвечает. У другого медведь спросил, и тот посмотрел на медведя и тоже промолчал. Смешно оленям: захотел медведь оленеводом стать, а сам не знает, что олени едят!

Бегал, бегал медведь от одного оленя к другому, запыхался даже. Говорит сам себе:

— А тяжелая это работа!

Пока олени весь мох не съели, около той берлоги паслись. Мох съели —стали дальше отходить. Опять медведя страх взял: этак могут олени и совсем уйти. Не знал медведь, что человек за оленями кочует. Стал медведь своих оленей назад загонять. Пока одного к берлоге своей загонит, другой убежит мох искать — из виду скроется.

Совсем выбился медведь из сил, не может оленей обратно повернуть. Пришлось ему за оленями идти. Идет медведь, оглядывается — жалко ему теплую берлогу, старую берлогу жаль. Но и оленей потерять не хочется. Вздыхает, да идет, от берлоги все дальше и дальше...

— Ох, — говорит он, — трудное это дело — оленей пасти! Кабы знал, ни за что бы не взялся!

Далеко медведь от берлоги откочевал. Тут попались ему навстречу волк с лисой.

— Здравствуй! — говорят. — Что ты делаешь тут?

— Да вот, — говорит медведь, — оленеводом стал.

Лиса хвостом завиляла, головой закивала.

— Давно пора, — говорит. — Мы с соседом-волком давно оленями обзавелись. Сейчас хорошо живем, оленье мясо едим.

— Только замучился я с оленями, — говорит медведь.

— Это с непривычки, — отвечает лиса. — Бедный ты, бедный, сосед! С непривычки очень трудно. Не знаю, как ты зимой будешь пасти своих оленей...

Призадумался медведь; это верно — как же ему зимой-то с оленями быть? Ведь зимой его на спячку потянет, а коли он уснет — уйдут олени. Где их тогда искать?

Говорит он лисе и волку:

— Помогите мне оленей упасти!

А лиса хитрая была. Для виду призадумалась, а у самой одна дума — как бы медведя одурачить. Говорит она медведю:

— Ох, не знаю я, как с тобой быть! Не справимся мы. Очень трудно. Но друг другу помогать надо. Давай твоих оленей. Весной придешь - обратно возьмешь.

Погнали лиса с волком оленей в тайгу.

А медведь пустился плясать, радуется. Говорит себе: "Вот обманул я этих дураков! Всю зиму будут они за рогами гоняться. А я весной и летом буду сыт: все мясо мне достанется!" Побежал медведь в берлогу. На зиму залег.

Отогнали лиса с волком стадо подальше в лес. Перерезал волк оленей. Целую зиму два обманщика были сыты.

Лежит медведь в берлоге, лапу сосет. Во сне оленей видит: ходят жирные-прежирные, сало с них на землю каплет. "Ох и поем я мяска весной" — думает медведь. Чем сильней у него с голодухи в животе бурчит, тем жирней ему олени снятся.

Вот весна пришла. Солнышко снег растопило. Ручьи по земле побежали, стали деревья почки набирать. Очнулся медведь от своей спячки, из берлоги вылез. Идет по тайге, от слабости шатается: бока у него ввалились, шерсть колтуном свалялась.

Приходит косолапый к лисе с волком. А те за зиму откормились, гладкие да толстые стали. Выбежала лиса навстречу, суетится, словно от радости не знает, куда дорогого гостя посадить, без умолку говорит, медведю рот не дает раскрыть.

Спрашивает ее медведь:

— Ну, где мои олени, соседка? Запричитала лиса, лапками замахала:

— Беда с твоими оленями, сосед: все стадо пропало!

—Как пропало? — говорит медведь, разинув рот.

— Убежало, — отвечает лиса.

— Как так убежало? — рассердился медведь.

— А вот так, убежало — и конец! Уж если хозяин не мог оленей упасти, если сам ты с ними справиться не мог, так мы и подавно не могли твоих оленей упасти!

— Где же ваши-то олени? — спрашивает медведь, а сам вокруг смотрит: видит - валяются везде оленьи черепа да кости.

Еще пуще запричитала лиса, слезу пустила да волка под бок так ткнула, что и тот от боли заревел.

— И с нашими оленями беда случилась! — плачет — разливается лиса. — Не уберегли мы и свое стадо! Наших оленей, сосед, моль поела!

— Как моль? — спрашивает медведь.

— А вот как: как напала моль на оленей — ведь у них мех густой! — Да как принялась поедать оленей, мы и глазом моргнуть не успели, как всего своего богатства лишились... — Глядит лиса на оленьи кости и в голос ревет. — Ах, мои милые! Да какие вы были хорошие! Да как любила я вас, мои милые!

Жалко стало медведю лису. Утешать ее стал:

— Не плачь, соседка, то ли еще бывает!.. — Почесал он в затылке, подумал. — Ничего, — говорит, — не поделаешь, если моль съела. Видно, не быть мне оленеводом, соседка. Никогда больше не стану оленей держать!

И поплелся медведь в тайгу. С тех пор к оленям не подходит!

Однажды птицы устроили собрание. Начался втихомолку разговор о житье-бытье, о детях-родных.

Вожак птиц орел-птица пришел и начал делить яйца собравшимся уткам, гусям, лебедям и другим птицам.

Самой первой в очереди стала самая большая из птиц — лебедь.

Орел-птица, встав, говорит:

— Этой лебеди будет достаточно два яйца, подойди, возьми!

Лебедь бедняжка с недовольным видом, склонив голову, подошла и сказала:

— Столько-то?

— Твоя доля такая. Всё! — ответил орел-птица.

Вторая очередь выпала гагаре.

— Этой гагаре за то, что она выдала Христа разбойникам, два яйца.

У гагары еще больше, чем у лебеди, прорвалась злость. Вскочив, она начала кричать.

— Столько-то? Столько-то? Я тогда умру!

— Твоя доля такая. Всё! — ответил орел-птица.

Третья очередь выпала куропатке.

— Эта куропатка — самая лучшая моя птица. У нее холодная родина, поэтому ей даю двенадцать яиц. Подойди и возьми, — сказал. Куропатка обрадовалась, глаза загорелись, спотыкаясь и падая, она торопливо подошла и взяла яйца.

Оттого, что куропатка взяла много яиц, гагара еще больше разозлилась, сильно возмутилась, вскочила, выдернула свой лук и стрелы, подняла крик и шум.

— Берегитесь, злодеи! Почему меня обижаете? Тогда уж пусть кто победит, берет много яиц, кто не победит, пусть мало возьмет! — сказала и выстрелила из лука в середину собравшихся птиц. Стрела пролетела со свистом и засела торчком между перьев крыла орел-птицы.

Орел-птица вскрикнул.

— Айа! Кто выстрелил, схватите его!

Собравшиеся птицы всполошились, поднялись.

Гагара, шумно взлетев, торопливо собиралась выстрелить, но чья-то стрела пробила ей бедренную кость. Гагара-бедняжка, вскричав, упала на землю. Птицы повели гагару к орел-птице.

Орел-птица:

— С ума сошла что ли, чертовка! Теперь будешь так делать? — приговаривая, стал бить ее.

С тех пор гагара имеет два яйца, всю жизнь осталась на кривых ногах, по суше не ходит, стала водной птицей, говорят.



«Изучаем фольклор народов Севера».
Составитель А.С. Жулева. Москва, 1997 г.

Жили два брата: старший, женатый, вел хозяйство, младший же, холостой, был лентяй. Однажды жена старшего брата заметила, что к ним подходят три во­оруженных луками человека и сообщила своему мужу. Тот посмотрел и видит, что действительно идут люди, и, как ему показалось, довольно подозрительные. Затем старший брат говорит, обращаясь к младшему:

— Слушай, брат! Если я увижу, что это — худые люди, то я мигну тебе. Тогда ты скажи, что нужно при­готовить дымокур для оленей (а надо заметить, что была комариная пора), и, выйдя, приготовь тихонько большой нож в древке и лук.

Брат ничего не ответил. Тем временем пришли заме­ченные люди, все вооруженные и очень подозрительные люди. Поговорив, немного с пришельцами, хозяин миг­нул брату, потом еще раз и еще, а тот и не смотрит на него, уставился глазами в пол и сидит себе как ни в чем не бывало.

В это время один из пришельцев вытащил нож и ударил им в лентяя; удар пришелся в самое серд­це, и парень тут же умер. Увидя это, хозяин кое-как, в чем был, успел выскочить во двор; ни лука, ни чего дру­гого, кроме большого ножа в древке, он не успел с собой захватить и пустился бежать. Пришельцы пустились за ним, но им не удалось догнать его, и он спасся. Некото­рое время он скрывался, но потом, когда вернулся на­конец домой, ни жены, ни чума, ни какого бы то ни было платья там уже не оказалось. Все было похищено; даже с брата его, с мертвого, было снято все, и он ле­жал голый. Ничего не осталось у бедняги — ни поесть или попить чего, ни одеться во что, ни укрыться, где от стужи; остался он в одном летнем платье. Долго ски­тался бедняк в поисках своих обидчиков, питаясь чем Бог пошлет.

— Неужели жена моя, баба умная, не придумает ни­чего, как нам опять соединиться? — думал он, а сам все искал да искал.

Наконец ему удалось напасть на их след. Нашел он тут, на месте, одного из ночлегов, кусочек мяса, спря­танный его женой. В другом месте он нашел старые унты. Так находил он изо дня в день по следам, в раз­ных местах, кое-какие необходимые для него вещи. Пока так скитался ограбленный муж, наступила уже осень; пошел снег, начались холода. Скиталец мерз, голодал, ночевал где придется, но шел все вперед, пока наконец не открыл убежища своих обидчиков.

Однако он не мог ничего поделать: похитители, три брата, из которых старший владел всем его добром и женой, всегда были настороже. Между тем морозы росли. Наконец, в один морозный день, после такой же ночи, старший брат говорит своим младшим братьям:

— Ну, враг наш теперь, наверное, уже замерз и бо­лее не придет, так что опасаться нам нечего больше.

— А нехолощеный самец ваш был охотничий? — спро­сил он, обратясь затем к своей пленнице.

— Да, был охотничий,— ответила та.

— В таком случае я отправлюсь сегодня охотиться,— сказал он,— вы тоже можете идти поохотиться, если хо­тите,— добавил старший, обращаясь к братьям, и дейст­вительно уехал на охоту за дикими оленями. Братья тоже уехали в разные стороны. Осталась пленница одна домовничать. Заметив, что все разошлись из чума, сле­дивший за ними ограбленный муж: пришел в чум, где нашел свою жену.

— Ты еще жив? — воскликнула обрадованная жен­щина.

— Да, жив! Ну, а лук мой еще цел? — спросил в свою очередь муж.

— Цел. Каждый из них пробовал натянуть твой лук, но ни один не смог.

Взял человек свой лук, но, обессиленный долгим хо­лоданием и голоданием, не мог и сам натянуть его. Жен­щина накормила его, напоила, и спрятали, а пряча, дала такой совет.

— Ты теперь голоден и слаб, так не стреляй издале­ка, промахнешься, а выжди лучше и стреляй, когда они сядут за еду, чтобы бить наверняка.

Муж так и решил поступить, а сам спрятался. Время шло, день близился к концу. К вечеру один за другим пришли младшие братья и так же один за другим были убиты мстительной рукою стрелка. Наконец, последним остался старший брат, который подъезжал к дому. Олень под ним, почуяв старого хозяина, стал хоркать (издавать звуки).

— Что ты хоркаешь? Или пришел твой старый хо­зяин? Нет, брат, шалишь, он уже теперь не придет, уж замерз; поди, где-нибудь! — говорил седок, сердись на оленя и нанося ему удары палкой по рогам. Олень тем не менее не переставал хоркать.

Подъехал охотник до­мой, оглянулся, осмотрелся, но, не заметив ничего по­дозрительного, вошел к себе в чум. Женщина собрала ему есть, но только он сел и взялся за первый кусок, как свалился, пронзенный вражьей стрелой; смертельно раненный, он тут же умер, едва успев сказать вышед­шему к нему врагу:

— Там я убил сегодня дикого оленя, так ты не бро­сай его, он жирный.

Муж же наутро, взяв указанного дикого оленя, за­брав с собой жену, свое имущество и все, что принадле­жало убитым, доехал на старое место, где жил раньше.

Сказки и предания Севера. /Сост. Г. Н. Курилов-Улуро Адо, Г. И, Варламова.— Якутск: Кн. изд.-во, 1986. —88 с.

Жил один мужик со старушкой матерью и молодой женой. Охотился. Однажды отправился на охоту. Идя по тайге, увидел Кингира-железную птицу. Кингир летит, гремит: "Кингир, кингир!" Подлетел к мужику. Схватил его за голову и понес. На скале, в камнях, находятся детеныши птицы. Кингир принес мужика в свое гнездо, к детенышам. Заговорил Кингир:

— Сегодня загремит гром, так ты, мужик, карауль моих детей. Не дай погибнуть им от грома!

Дом Кингира был внутри камня, в пещере. Дети Кингира ощипали все волосы человека, лицо его поцарапали. Кингир увидел, что идет туча, ушел. Гром подходит, гремит, мужик детей Кингира за крылья потащил с горы, сунул их в кусты сам сел, ждет. Гром пришел, над ними стал греметь, дети Кингира боятся, падают вниз замертво.

Когда гром перестал греметь, они опять ожили. Мужик схватил их за крылья, потащил в гнездо, на вершину горы. Детеныши Кингира, играя, царапают ему лицо.

Вот пришел сам Кингир, увидел, что дети его целы, обрадовался. Принес своим детенышам зайцев. На второй день опять Кингир ушел, сказал мужику:

— Сегодня опять защищай моих детей от грома.

Сам Кингир пошел охотиться. Дети опять, играя, царапают лицо мужика. А он подумал-подумал, решил петь. Было рано, утро было очень холодное.

Мать мужика, хотя и находилась в чуме, но голос сына услышала. Торопливо вышла из чума, разбудила свою невестку, сказала:

— Послушай, голос похож на голос моего сына, поет он где-то наверху. Я услышала. Выйди скорее ты, послушай хорошенько.

Невестка вышла, вместе стали слушать. Невестка сказала:

— Действительно, он. Это мой, муж поет.

Старуха сказала:

— Поймаем верховых оленей да поедем к нему. Поймали они верховых оленей, запрягли и поехали быстрой рысью.

Едут уже по подножию скалы. Приблизились, привязали своих оленей. Сами пешком пошли, полезли вверх на скалу.

Увидели, что их мужик возится с детьми Кингира. Женщины спросили его:

— Зачем ты пришел сюда?

Он ответил:

— Кингир меня за голову схватил да сюда и притащил. Идите скорее домой, принесите мне бубен.

Женщины так и сделали, принесли бубен, сами уехали домой. Сел мужик в доме Кингира и стал бить в бубен. Бьет, как гром гремит. Дети Кингира испугались, упали замертво. Мужик детей рядом всех уложил, бубен спрятал. Кингир пришел и сказал:

— Дети мои уже спят.

Вошел в свой дом, мужик сидит у дверей. Вдруг мужик ударил в бубен. Кингир испугался, упал и умер. Пошел мужик к себе в чум. Пришел домой, родные видят, что он стал глупый; а глупым он стал оттого, что детеныши Кингира ощипали его волосы, ранили его голову, расцарапали его лицо.

У эвенков был праздник, они пели и плясали весь день и всю ночь напролет. Их было так много, что шум от их песен и плясок разносился далеко-далеко.

Злой и страшный враг эвенков Корэндо услышал веселые звуки песен и танцев. Надев свои огромные железные крылья, он собрался лететь, чтоб съесть всех эвенков, Люди весе­лились, пели и не думали о горе. Одна старуха была слишком стара, поэтому она не пела и не танцевала. Прислушавшись, она издалека услышала шум железных кры­льев Корэндо.

— Прекратите петь и плясать в ночную пору, — ска­зала она людям.— Услышит Корэндо и прилетит сюда. Кажется, я уже слышу свист его железных крыльев.

Но никто не послушал ее, и все продолжали петь и плясатъ.

Налетел страшный и громадный Корэндо, проглотил всех эвенков вмиг, только старуха успела спрятаться под котел и уцелеть. Корэндо ее не заметил, и улетел, съев всех эвенков.

Оставшись одна-одинешенька, старуха с тоски однажды пошла, на берег реки и увидела тетеревов. Она спуг­нула их, увидев тетеревиный помет, собрала его, принесла домой, положила в люльку и стала, качать. Качала- качала люльку, но тетеревиный помет развалился, и ей ничего не оставалось, как выбросить его.

Жила она так всю зиму одна. Скучно и тоскливо было ей. Грустно смотрела она на пустую люльку, думая: «Был бы хоть один ребеночек у меня, из него бы вырос человек, а то ведь, я умру и не, останется на земле эвенков».

Наступила весна. Птичьи стаи вернулись на землю. Пошла старуха опять к реке — а там плавают гуси. Спуг­нула старуха, гусей, они улетели. Стала она ходить по берету и собирать гусиный помет: «Положу его в люльку и буду качать ее, будто есть у меня ребенок».

Принесла гусиный помет домой, положила в люльку и начала качать. Качала-качала — вдруг из люльки донесся слабый писк, похожий на плач ребенка. Чтобы плач прекратился, старуха стала качать сильнее, лотом заглянула старуха в люльку— а там младенец лежит. Обрадовалась старуха, стала она воспитывать ребенка и назвала Уняны. Нау­чившись ходить, он стал охотиться.

Однажды он принес пташку–шипелку и говорит старухе:

— Бабушка, бабушка, не этот ли съел всех моих сородичей?

— Нет, сынок, это божья тварь, не убивай ее, не он съел твоих сородичей, поди отнеси его туда, где поймал и отпусти.

Отпустил пташку Уняны, поймал рябчика и спраши­вает у старухи:

— Бабушка, бабушка, не этот ли съел моих соро­дичей?

— Нет, сынок, это божья тварь, поди отнеси его на место и отпусти.

Всех зверей перетаскал ей Уняны, спрашивая, кто съел его сородичей: и оленя дикого, и лося, и рысь, и волка, и медведя. Наконец старуха сказала:

— Твоих сородичей съел Корэндо, он улетел вверх.

Уняны стал ковать себе крылья из котла, который когда-то спас старуху от смерти. Выковал, надел их, под­нялся в небо. Летя, спрашивает у старухи:

— Бабушка, бабушка, так ли летал Корэндо?

— Нет, дорогой,— отвечает старуха.— Он летал выше.

Опустился на землю Уняны и стал увеличивать свои крылья, расплавив для этого крышку котла.

Опять под­нялся в небо и спрашивает у старухи:

— Бабушка, бабушка, так ли летал Корэндо?

— Нет, миленький, он летал гораздо ниже тебя.

— Бабушка, бабушка, а в какую сторону улетел Корэндо?

Старуха указала, куда улетел Корэндо и Уняны поле­тел искать злого разбойника, съевшего всех его сороди­чей. Долго летел он. Долетел до первой жены Корэндо. Видит: рядом с жилищем жены Корэндо построена ровная площадка для посадки. Опустился Уняны на нее и спра­шивает:

— Скребок, Скребок (так звали первую жену Корэндо)! Скажи, далеко ли то место, где садится Корэндо?

— Ишь ты, какой смелый, куда тебе до Корэндо, еще захотел сравниться с самим Корэндо! — отвечает жена разбойника.

Рассердился Уняны, сломал место посадки Корэндо и полетел дальше. Долетел он до второй жены Корэндо, сел на место посадки Корэндо и спрашивает:

— Мялка, Мялочка, далеко ли до Корэндо?

— Ишь ты, какой смелый! — отвечает вторая жена Корэндо, которую звали Мялкой.— Тебе ли сравниться с Корэндо!

Рассердился Уняны, сломал место посадки Корэндо и полетел дальше. Так он побывал у Игольницы (третьей жены Корэндо), у Брусочка (четвертой жены) и приле­тел к пятой жене. Сел на посадочное место Корэндо и спрашивает:

— Футляр для наперстка (так звали пятую жену Ко­рэндо), скажи мне, где Корэндо.

А Корэндо, оказывается, находится у своей пятой жены.

— Корэндо, Корэндо! Выходи, будем биться, пришел я отомстить за своих братьев и сестер! Давай полетим на середину матери-моря и там над водой посостязаемся в силе!

— Подожди, вот поем, — отвечает Корэндо.

— Нет, пошли биться, — говорит Уняны, — буду я мстить за своих братьев и сестер!

— Погоди, портки надену.

Наконец они полетели к самой середине моря и стали биться. Долго бились, но Уняны мог подниматься в воздух гораздо выше злого разбойника Корэндо. Когда Ко­рэндо пытался сломать крылья Уняны, тот поднимался высоко в небо, а у Корэндо кружилась голова на этой высоте. Переломал Уняны злому разбойнику крылья, Ко­рэндо упал в море и утонул. Вынул его Уняны из мор­ской лучины, распорол ему живот, из брюха его вышло много эвенков.

Так родившийся из гусиного помета Уняны победил злого разбойника Корэндо и спас эвенков.


Из книги «Сказки и предания Севера». Составитель Г.Н. Курилов-Улуро Адо, Г.И. Варламова. Якутск: Кн. Изд-во,1986.- 88 с.

Жили эвенки в тайге. Жили да жили, промышляли зверей. Приедут эвенки из рода туруягир к чальчигирцам — праздник большой бывает. Приедут эвенки из рода малюкчэн к киндыгирцам — праздник большой бывает. Над очагом в чуме крюк висит, на крюке котел висит. В котле мясо кабарги ли, сохатого ли, кабана ли варится. Любит эвенк охотиться. Мороз ли, вьюга ли, а он все по сопкам ходит. На деревья глядит — белку ищет. На снег глядит — следы росомахи ли, рыси ли, колонка ли видит.

Собрались однажды эвенки на ночевку, отог сделали. Ерник наломали, сошки да ружья и луки к лабазу поставили. Жарили глухарей и разговаривали.

Вдруг смотрят эвенки да диву даются. Поднимается ягель, а из-под ягеля олень выходит. У оленя грива золотая, а рога серебряные. И сидит на том олене батырь-богатырь Куладай Мэргэн.

Эвенки жуют глухариное мясо да диву даются.

— Как так? — говорят. — Деды наши жили, отцы жили, такого не видали.

А Куладай Мэргэн ловко на олене сидит. Лук в руках держит, за поясом стрелы. Унты бисером расшиты, а одежды позолоченные из ровдуги сшиты.

Обращается Куладай Мэргэн к эвенкам:

— Зверей вы бьете во впадинах гор, а жилы ваши сохнут.

— Правда, — говорят эвенки.

— Оленей плодите, да стада ваши маленькие.

— Верно, — отвечают старики.

— Холодно вам, пурга завывает, дети болеют, темно кругом. Но есть на свете солнце. Тот, кто поверит, что есть солнце, тот светлой жизнью жить будет, хорошо жить будет.

Приехали на стойбище эвенки. Рассказали своим сородичам, что диво видели.

— Какое такое солнце? Почему чудесный олень был? Почему чудесный батырь-богатырь был?

Все так спрашивают, но никто не верит.

— Сон, — говорят, — был, мы спали. Во сне всё видели.

Так жили да жили. Семьдесят лет, и еще семьдесят лет, и еще семьдесят лет. Плохо жили. Весною — темно, летом — темно, осенью — темно, зимою — темно.

Про того оленя забыли, про того батыря-богатыря позабыли.

Чакулай родился в роду чальчигир. Тот Чакулай богатырь был. Сильный был, верткий, храбрый был. Быстрее оленя бегал, коз на бегу из лука убивал.

Подошел Чакулай к лабазу и говорит:

— Верю, что солнце есть, света хочу. Тяжело дышать стало эвенку, жилы сохнут, совсем темно стало.

И показался опять златогривый олень, рога серебряные. А сидит на нем Куладай Мэргэн, весь стрелами обвешан.

Подошел Чакулай к батырю-богатырю, поздоровался и заговорил с ним.

Говорит Куладай Мэргэн:

— Знаю я, Чакулай, что ты славу у чальчигирцев имеешь. Эвенки всех родов тебя знают. Все о силе и храбрости твоей говорят. Ты теперь веришь, что есть солнце. Сплети ты коробочку из волос эвенков, тогда ко мне приходи. Добывать солнце будем.

Исчез опять Куладай Мэргэн.

Идет Чакулай, видит — пожар в тайге, лисята горят. Схватил он лисят и спас.

— Мы тебе поможем, — говорят.

Идет Чакулай, торопится.

Смотрит — волчата горят. Спас он волчат.

— И мы тебе поможем, — говорят.

Подходит к озеру большом — карась лежит на песке, задыхается. Толкнул он карася в озеро.

— И я тебя спасу, — говорит.

Стал Чакулай волосы собирать да коробочку плести. Долго плел, семьдесят лет плел, сделал коробочку.

Идет к лабазу. Впереди гора.

— Как пройду гору? — говорит Чакулай.

Прибежали лисята, превратились в оленей. Сел на них Чакулай. Дальше поехал. Едет да едет. Лес непроходимый. Колодник, камни большие. Ехать невозможно.

Прибежали волчата, превратились в орлов и понесли на крыльях Чакулая. Опустили его на широкой поляне. Идет он дальше. Озеро большое. Берега не видать.

— Как перейду? — говорит Чакулай.

Вышел карась и перевел Чакулая через озеро. Перешел он озеро, лабаз стоит. Смотрит — поднимается мох, и выходит чудесный олень, а на нем сидит батырь-богатырь. Поздоровался Куладай-Мэргэн с Чакулаем, повез его по тайге, к солнцу.

Долго ехали: три года ехали. Приехали. Добрались до солнца. Откололся кусочек солнца и в коробочку попал.

Опять три года до лабаза ехали. Исчез чудесный олень, под мох ушел.

Принес Чакулай коробочку. Выбежали шуленги (начальники). Стали коробочку отнимать. Бился Чакулай с шуленгами. Пустит стрелу — падает шуленга. Не берут стрелы Чакулая. Верткий он был. Потом стрела одного шуленги попала в правую руку Чакулая.

— Не верьте ему, — кричат шуленги. — Нет солнца. А коробочку его утопить надо.

Кинулись к нему шуленги. Тогда Чакулай бросил на высокую лиственницу коробочку. Разбилась она. Сразу небо загорелось. Тепло стало. Тайга озарилась светом. Олени все к стойбищу прибежали.

Диву даются эвенки. Мужчины с луками бегут, ребята за руки матерей хватают. Испугались шуленги. А солнце по небу как по озеру плывет.

— Верите ли, что солнце есть?

— Как не верить! Сами видим. Правда, видим. Верно, солнце. Диву даемся.

Поднимается мох. Чудесный олень выходит, а на нем батырь-богатырь сидит.

Бегут олени со всех пастбищ. Собрались эвенки со всех родов. Обращается к ним батырь-богатырь:

— Вижу, что верите вы. Знаете, что есть солнце. Садитесь все на оленей.

Сели эвенки на оленей. Мужчины — на быков, женщины — на маток, дети — на оленят. Все олени рядом идут — лес расступается. Опустилось солнце на рога оленей. Сто тысяч было эвенков. Сто тысяч было оленей. Впереди Куладай Мэргэн ехал. Тот батырь-богатырь другое имя получил. Народ дал имя ему. Народ назвал его Ленин.

Теперь эвенки хорошо живут да про Ленина всё рассказывают. Это он эвенкам солнце добыл. А Чакулай тот большой начальник был. Добро эвенкам делал.

Потом Ленин в большой город уехал. Там жил. Чакулая вызвал. Все про эвенков узнал. Про всех спрашивал. Любил Ленин тайгу. Теперь в каждом чуме каждый день все про Ленина говорят.

Молодой был Баркоуль. Сильный, ловкий. Да вот беда — не досталось ему от отца ни одного оленя. Отец бедняком жизнь прожил и сына бедняком оставил, Баркоуль об этом не горевал. Быстрые ноги, ловкие руки, верный глаз не дадут пропасть с голоду.

Только однажды повстречал он в лесу длиннокосую румяную девушку. Баркоуль в тот день силки на глухарей ставил, девушка ягоду голубику собирала. Угостила она его крупной голубикой, он ей глухаря жирного подарил!

Скоро ли, не скоро ли, а пошел Баркоуль к отцу девушки свататься. Тот и слушать ничего нё хочёт.

— Мы оленные люди. Своих дочерей за безоленных не отдаем. Будет у тебя хоть десять оленей, тогда приходи.

Заплакала девушка, да делать нечего — надо отца слушаться. Баркоуль ей говорит:

— Жди меня три зимы и три лета! Добуду я оленей.

Пошел Баркоуль к богачу Дяликсе в пастухи. Так с ним сговорился: три года пасти стадо будет, и за это даст ему хозяин десять оленей.

Большое стадо у Дяликсы. Баркоуль от оленей не отходит. Днем и ночью на ягельных местах пасет. Когда поест, когда голодным спать ляжет. Так прошло три года. Говорит Баркоуль хозяину:

— Срок кончился. Стадо твое вдвое выросло.

Дяликса отвечает:

— Вдвое-то вдвое. А сколько оленей пропало? Если ты не считал, я считал.

— Отчего ж, — говорит Баркоуль, — я считал. В первый год два оленя пали да одну важенку волк зарезал. Во второй год шести старым оленям конец пришел. А в этом году один только маленький теленок от стада отбился.

— Всего, значит, десять оленей, — сказал Дяликса. — Как раз столько, сколько тебе за работу следует. Сберег бы, я бы тебе их отдал. Мое слово крепкое. А так придется тебе еще три года стадо пасти.

Спорь не спорь — делу не поможешь. Знал Баркоуль: когда себе — слово у Дяликсы мягче пуха, когда другому — тверже промёрзшей земли.

Ничего не сказал, пошел к стаду. Обидно ему. Девушка то ли будет ждать, то ли не будет. Заплакал Баркоуль. Где упали его слезы, выросли горькие осинки.

Вдруг затряслись осинки, да так, что листочки с них посыпа­лись. Что-то тяжелое мимо проползло. Поднял голову Баркоуль — никого нет, лишь извилистый широкий след подле него тянется.

— Брошу стадо, уйду от Дяликсы! — сказал себе Баркоуль.

Только сказал, на верховых оленях приехали два сына Дя­ликсы. Оленей пастись пустили, сами по обе стороны Баркоуля уселись. Понял Баркоуль: никуда ему не уйти, он будет оленей охранять, а сыновья Дяликсы станут его самого сторожить.

До темноты молча просидели. Потом укладываться спать принялись. Сыновья Дяликсы в одеяла завернулись, Баркоуль в своей вытертой парке на земле заснул.

Рано утром проснулись — блеск им глаза слепит. Смотрят: обвила то место, где они спади, огромная змея. Свилась кольцом, голову на кончик хвоста положила. Испугались все трое. Как теперь выбраться? Проглотит змея.

А та подняла голову, хвост чуть отвела, как раз одному человеку пройти, не больше и не меньше.

—Иди вперед! — толкают братья Баркоуля.

Пошел Баркоуль. Змея хвост и голову сдвинула, не пускает его.

Опять сидят. Опять змея дорогу одному человеку открыла. Пошел старший сын Дяликсы. Пропустила его змея.

— Видно, тебя одного змея съесть хочет! — сказал Баркоулю младший сын богача и бросился вперед.

И его пропустила змея. Снова кольцо сомкнулось.

«Видно, и вправду меня одного, — подумал Баркоуль, — такой уж я несчастный уродился!»

Братья убежали без оглядки. Баркоуль сидит, ждет, что дальше будет. А змея на Баркоуля смотрит, хвостом себя по спине хлёщет. Догадался Баркоуль:

— Это она хочет, чтобы я ей на спину сел. Сяду, хуже не будет! Все равно умирать.

Сел. И тут поползла змея. Едет Баркоуль на змее верхом, куда — сам не знает.

Мелькают мимо деревья, кусты, камни, так быстро ползет змея. Где речка — она стрелой перемахнет, в гору, как птица взлетает, с горы, как ручей, струится.

Доползла змея до леса. Удивился Баркоуль.

— Видно, большая буря здесь бушевала! Сколько деревьев в щепы поломано, сколько с корнями вырвано — не сосчитать!

Одно дерево высокое, ветвистое, будто поцелей других.

Около того дерева выгнула змея спину до верхних веток, посадила Баркоуля. Сама в сторону отползла.

Только успела она так сделать, зашипел кто-то под самыми корнями дерева. Зашипел, свистнул, загремел, словно гром. Выскочил из норы черный змей, черный, как беззвездная ночь. Кругом темно стало.

Зашипела и золотая змея. Встали оба на хвосты, начали драться.

Сидит Баркоуль на дереве, дрожит от страха, но примечает: когда черный змей верх берет — затмевается солнце, когда светлая змея — ясный день опять наступает.

Бьются змеи. Деревья от могучих ударов с треском ломаются, земля глыбами выворачивается, камни в песок рассыпаются.

Только кругом все темней и темней становится. Это черный змей побеждает, светлый теряет силы. «Что же это я сижу? — думает Баркоуль. — Надо помочь своей змее!»

Куда и страх девался! Спрыгнул с дерева, выхватил нож, изловчился и всадил нож по самую рукоятку в черного змея. Взвился змей выше деревьев, зашипел в последний раз и сдох.

Такой день радостный засиял! Мертвый лес будто ожил. А золотая змея подняла усталую голову, покивала Баркоулю, словно сказать хотела:

— Молодец! Хорошо, что помог.

Баркоуль и сам рад. Понял: не зла, а добра желала светлая змея. И он ей добра желает. Без боязни к ней подошел. Она ему спину подставила.

Снова деревья, камни, кусты замелькали. Привезла змея Баркоуля к знакомому месту — к стойбищу, где жила длинноко­сая румяная девушка. Посадила змея Баркоуля на землю и ползла прочь. На прощание ударила о землю хвостом и уронила три золотые чешуйки.

Лежат чешуйки среди травы, горят, как угольки в очаге. Баркоуль поднял одну чешуйку, вспыхнула она ярким пламенем и сгорела. И вот на Баркоуле уже не старая вытертая парка, а расшитая бисером праздничная одежда, унты, украшенные крас­ным и синим сукном, новые теплые рукавицы.

Обрадовался Баркоуль, взяд вторую чешуйку. Блеснула она и померкла, словно падающая звезда на осеннем небе. А перед Баркоулем вырос чум. Хороший чум, большой, пушистыми оленьими шкурами покрыт.

— Чум есть, одежда есть! — сказал себе Баркоуль. — Спасибо тебе, змея, хороши твои подарки. Только как я без олёней проживу?

Не успел так подумать — подпрыгнула последняя чешуйка, засверкала на солнце, запорхала как бабочка по травинкам. Где коснется земли, там олень поднимается, на ноги становится. Баркоуль пересчитал оленей — было их трижды десять!

Тут в стойбище услышали оленье хорканье, топот копыт. Выглянули из чумов люди — посмотреть, кто это к ним прикоче­вал. А длиннокосая румяная девушка прямо к Баркоулю добе­жала. _t

Женился на ней Баркоуль. Долго они прожили, может, и сейчас живут.

«Изучаем фольклор народов Севера».

Составитель А.С. Жулева. Москва, 1997 г.

Умнэ умун эвэнки, бултактадяһа, агидук ючэ, авландули ҥэнэдечэ. Тар ҥэнэдерэкин угиник умун һэгдыкун кирандя нуҥан оелон тыкчэ. Оһиктакурдиви мирэдукин човоколоһо, угискэки дэгивдеһинчэ, гугдакун килаткаки һурувдеһинчэ. Тар кила оедун илил дяпкадутын киран һугин бичэ. Тар һугидур һутэлин бичэл, кираткар, элэкэс инҥактарбудярил, дэктылэлтын лэпурэлтын элэкэс балдыдярил. Киран эвэнкивэ човоколомнин эмэчэ, һугиви дагадун доча. Кираткар, эмувнэвэн ичэһэл, черҥалчал-вет.

— Би сунду эвикэнэһун эвунки эһачи дылирагдава эмувум. Эвидекэллу эрит би ачиндув. Нуҥанман нимуками киранҥачин һактанчана инелкучивки. Тар со инемуһи бивки,— гунчэ энинтын.

Кираткар сот урунчэл, һактанчадянал, черҥалчал «тынь-һакка, тынь- һакка» гуннэл. Энинтын девгэе гэлэктэнэдё дэгилчэлэн, кираткар эвэнкивэ һугилэвэр ирна ивчэл, эһилэ-вет нимукаячилчал нуҥанман оһиктакардивар. Эвэнкикэкун һактанчана инелчэ: нимуре со бирдэгэ. Кираткар тар инелнэдукин сот урунчэл, энэмэ дэрумкивкэнэ, нимукана эвидевкил очал. Бэекэкун сот дэрчэ, уһэлчэ, ургэ биргэвэ ичэлчэ, һанундави некэлчэ.

Эвэнки бэе он некэнэ эр биргэдук юдем, он эр кираткарва улокидем, нуҥардуктын он некэнэ һучадям гуннэ дялдалча. Бэе биһэ он тар кираткардук будеҥэн! Дялдавки умун долбонива энэмэ аһина. «Кототпи адерактын гидалатыракив, он мэнми эр гугдакун киладук һэргиски дуннэлэ эвдеҥэв? Бэе эр калдыс кадарли он-кат эҥэтын эврэ»,— гунчэнэ һэргискэки ичэттэкин дуннэҥин-мэт эвки ичэврэ, багдарир туһул ламу угэгэчинин һэргили эендевкил бичэл. Бэе биһэ, мудандун эһилэ умун аякан дялва бакача.

Кираткар угискэки дэгнэ килаҥдулавар туктычэл, һугивэр бакаһал, симуладяна дэрумкидечэл. Тар һуглэдерэктын энинтын эмэчэ. Ичэнэн бэеҥитын ачин, һутэлин уһит элгэвунҥэчин уивчэл ҥэлэ нэдукпэрэһкил-дэчерҥара очал,һилгинденел,эһалтын-нюнки лулидечэл. Энинтын һанҥуча:

— Эвунки эһачиҥит илэ һурурун?

—Тартыкаки! — гуннэ ҥескаки эһатпар ичэвкэнэ кираткар.

Энинтын тартыкаки дэгилчэ, бэевэ бокондови. Со горово дэгиктэдеһэ, эвэнкил урикитпэтын ичэчэ, тар урикиттыкэки дэгдеһинчэ. Иснан бэел кэтэкэкур бичэл, киран белитын һарикталча. Умун бэе дюкчадукви ючэ, талуканма нюрдуви лапкича, тара тогот нулиһа, кирантыки гарпача. Кургидери тогочи нюрдук киран сот ҥэлэлчэ, элэмэтпи угискэки һуркунэ аран-аран эчэ навра.

Тадук эвэски кирар окин-кат бэелвэ эвкил илэчэрэ очал гуниҥнэрэ. Бэел-кэт нуҥарватын эвкил вара, одевкил, бэгин дэги гуннэ гэрбивкил.



Сигундэр гарпалин/Мыреева А.Н.. Якутск. "Розовая чайка", 1992

Умун гугдакун урэ һэрэдун умун һагды атыркан нятанюнми бидечэл. Нуҥартын туһакил бичэл. Туһакиткан-омолгичан гэрбин Муннукан гунмури бичэ. Эвэкэн гэрбин Туһакимҥу гунмури бичэ. Эһилэ нуҥартын дюкрэкэн бидевкил со аят. Орочил бичэл нуҥартын, дюга нямилвар һирнал укунмивэтын девувкил, диктэл балдырактын, тар диктэлвэ тэвлэнэл укунмидувэр монтынал девувкил бичэл, тар монин гунмури девгэ со алаһи, айивувган бивки. Дагалитын со кэтэ оллочи Бирая гунмури бичэ. Тар бираҥдувар укут олломивкил бичэл. Уллэҥитын манавракин оронмор ванал девувкил, наннаван тэтывкил, сэктэвунтэвкил, оһалван унтатавкил, коколлотовкил-кат бичэл. Туһакимҥу атыркан со илэн, уллимҥу бичэ. Муннукан дюгаракин деҥкир мучи бирадуви элбэскэтнэ эвивки бичэ, бэркэткэнди гарпана эвивки бичэ. Аһилтана эвэкэн нуҥандун нимҥакарва улгучэнивки, икэрвэ икэвки, нонон он эр дуннэ дуннэ онаван, бэиҥэл идук эмэнэвэтын улгучэнивки бичэ.

Нуҥардуктын умун нулгичи дуннэду, умун Гагиҥра гунмури амут һулидун бидерил нимэричил бичэл. Аминтын гэрбин Амакандя, энинтын гэрбин Конҥорикан бичэ, нуҥартын умун һутэчил Хомотыткан гунмури гэрбичи омолгичан, со гудейкэн, иргэчи омолгичан бичэ нуҥан. Тар нимэрил мэр мэрдувэр ирэмэктэвкил, экукана бакамил ниматывкил бичэл. Омолгичар бимил сот аят гиркилэвкил, умунду эвидевкил бичэл.

Умнэ Туһакимҥу атыркан омолгичарду Сигундэр гунмури нимҥаканма улгучэнчэ. Тар Сигундэр инэҥитыкин инэҥ дулин оракин урэҥитын оемодун дэрумкивки гуннэ улгучэнчэ. Тара долдыксал, омолгичар тэдечэл, урэ оелон туктыксэ, тар Сигундэрвэ ичэдэвэр эечилчэл. Эһилэ Хомотыткан умнэ гиркилэви Туһакиткандула эмэчэ, анҥача нуҥандун, тэгэлтэнэ эрдэ илчал, аямат девгэвэ аивдалавар депчэл, урэтки Сигундэрвэ ичэдэвэр ҥэнэчэл. Со горово туктыми-нюн туктыдечэл, эһилэ инэҥ дулин одяракин, урэҥитын оен эһилэ ичэвулчэ, тар оеду экун-ка со һутыриһи того-гу, экун-гу дюһэлэдечэ. Тар тогоҥитын омолгичарва ичэчэ, гунчэ:

— Омогичар, су илэ ҥэнэдерэс? Гугдаке туктынэһун!

— Бу, бу... Сигундэрвэ ичэнэрэв. Эвэкэвун мунду улгучэнэрин, инэҥ дулин оракин Сигундэр этыркан эр урэ оедун дэрумкивки гуннэ. Бу сот нуҥайман ичэдэвэр эечиҥнэрэв,— гунчэ Хомотыткан Муннуканми дюлгу һалгандукин манакандиви дявучадяна эдэви сот ҥэлэрэ, мэнин бими иргикэнин ҥэлэлнэдукви болор авданнаканҥачин һилгиндечэ.

Сигундэр этыркэн инемуннэчэ тадук со нямаһи гарпаддиви нуҥарватын кумнэчэ, һанҥуча:


— Су-кэ гэбйчил бидеҥэһун, гэрбиллун ҥи? Минҥи гэрбйв Сигундэрты гунмури, су минэ ичэдэвар эечиксэл, зр-ты ичэрэс. Кэ, дорово бигин!

— Дорово, дорово, эһэкэвун Сигундэр этыркэн! Си-кэ ҥэрикё биһинни, нямаке биһинни! Мунҥи гэрбилвун Хомотыткан тадук Муннукан. Бу нимэрил бинэл умунду эвидеҥнэрэв, аямат гиркил- эдеҥнэрэв. Эвэвун Туһакимну нимҥакарван сот аявна долчачиҥ нарав, тар нуҥан улгучэннэдукин синэ сарав.

— О, су гудейкэр куҥакар биһис, сиҥарикар биһис!— гунчэ Сигундэр этыркэн.

Таду омолгичар мэр мэрвэр ичэчиксэл, соһидянал гунчэл:

— Эр-кэ бу эда сиҥаламал одап? Эдук мунэ ҥи-кэт элдиҥэн еард, иневунтэлдеҥэтын мунэ гунденэл: «сиҥарикар, сиҥарикар!».

Дылачаҥитын нян эчэ тыллэ, экундук тар омолгичар сйҥЗрикар онаватын, мэргэлчэ, тадук дялдатар окса, гунчэ:

— Кэ, эҥатыт? Бираятки эвкэллу, аямат булкукаллу, таллаһа сиҥариниһун силкивдян-мал.

— Кэ, ая! Бу тыкэн-ты одяҥавун!— гуниксэл, омолгичар бираткаки ҥескаки туһадяһинчал.

Биралавар исчал, элбэһилчэл, мэр мэрвэр сиргит һикнэл-һикнэл. Тадук ичэнэтын тэдемэ сиҥаринтын ачин оча, мэртын мэрдивэр очал. Дюлавар, урунденэл, туһаһинчал. Дюлавар эмэрэктын, эвэтын һанҥулча:

— Эһилэ су он гиркурас? Эва аява ичэрэс? Он эвирэс?

Омолгичар дюлэ дюлэдувэр тыкчэнэл улгучэнилчэл:

— Бу урэ оемолон туктыктэрэв. Таду Сигундэр этыркэн дэрум- кидерилэн истав. Нуҥан со ая этыркэн бичэ, мунэ гэрбилвэвун һанҥуран, со нямаһит мунэ кумнэрэн. Тар кумнэнэдун мунҥил инҥакталвун сиҥалама ора. Тадук Бираяду элбэснэвун тар сиҥалама онавун ачин оран,— гуннэ улгучэнчэл.

Таду эвэтын Туһакимҥу инемнэденэ гунчэ:

— Эду-ка су тэнэгкэкур биһиллун, су инҥактаһун экундук сиҥалама онаван су эчэ тыллэ биһиллун, инҥактаһун тар Сигурдэн этыркэн гарпалдукин сиҥалама очагачин ичэвчэ, тар экун-кат эрув ачин, Сигурдэн гарпадукин упкат бэйҥэл авгара-нюн овкил.

Таллаһадук эһиткэндэлэ бэйҥэл, бэюр, упкат дуннэ оедун һаватарил дылача нямаван, ҥэринмэн аявувкил, авгара бидэвэр.


Сигундэр гарпалин/Мыреева А.Н.. Якутск. "Розовая чайка", 1992

Умнэ туһаки һокторондуливи һуктыденэ дэрэ дэрэтпи эһэвэ бакалдыча. Эһэкэвэ ичэһэ, сердиви элэ-тала сэрбэлиденэ, эһалдиви бултэс-бултэс ичэлиденэ, сокачилкакутч0

— Эһэкэ, би со бэе биһим — бикун умун нимэркун кэрукэнмэн кэрт некэвкэниҥнэм!

Эһэкэ, нуҥанман сот муланчагачин ичэттэр оһа, аракукан гунчэ:

— Бикэкун бими дян нимэр чимуланман чимуһинчавкаҥнам, тара ҥиду-кэт эҥнэм-мэт улгучэктэдерэ. Си минду гунневи һуҥту бэйҥэлду эҥнэкэл улгучэнэ, иневунтэлдеҥэтын. Минэ аят тылинни? Кэ, часки аят, бэедыт гиркудякал.

Тар-ты тадук туһаки эвки сокатта оча, һалдякакутча.


Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009

Утэлэптын анҥанил уҥрэндутын, амаһикил анҥанил аймардутын кэрэкэ кэвэричи, кургури кочочи тунҥа далай даптудун, тыптыра мо тэкэндун балай балдыча, тыкчин тэгэчэ Тывгунай уркэкэн. Нуҥан аминдук-кат балдынави, агдыдук-кат анавнави, эниндук-кэт эмэнэви, эмкэдук-кэт юнэви эвки сара аҥадякан бичэ.

Сектакарва иктэтпи кэҥинэ, илакат иливнэ бэркэнэви онивки, бултавунави итыгавки. Инэҥитыкин дагали биһи биракардуливи кэкэн бидевки. Умнэкэн таргачин тэгэтчэнэ дялдавки: «Эр-кэ би он эргэчин ая бугаду эмуккэкэн биҥэтыв? Минҥэчир дюр һалгачил, коҥнорин нюриктэчил, эвунки эһачил эми-кат иду-вэл биҥэтытын. Эр бираҥми солококи сурудеһиниктэ, дурнэлвэ ичзнэктэ, Һуҥту матала гэлэктэнэктэ!» — гуниһэ, бэркэнми гавки-да дюлэскиви ҥэнэһинивки. Гиркуми-нюн гиркудявки, энэмэ илиһинчара сурудевки солококи. Аһилтама одалан гиркувки, нуҥан да бими эһилэ дэривки, умун муркичанду тэгэһэ, дэрумкиливки. Тэгэттэр оһа, дюлэви ичэтнэн урикиткэчин экун-гила со гороло ичэвдерэн бичэ. Тара ичэһэ, дэрнэви омҥочо, лэчэличэ-дэ тартыкаки туһаһинча. Сот һимат туһадяча, тар-дат дагамалча. Дагамадяна уригдэн сулилин дюр никичэр тыһактадяриватын ичэчэ. Тарилва бэйичивки гарпадави, тариҥилин элбэскэтчэнэ һуривэндевкил, ускитана тыһактадявкил. Гарпадави некэденэ тылгивки, дялдавки: «Эр бэелҥи-гу бидеҥэтын, гарпаракив, варокив эру-гу биҥэт". Таргачин дялдаһа аҥана урдукви улгуричи оливки:

— Су-кэ эр экур-экур биҥнэрэс? тулдун турэчил, урумкун улгуричил одякаллу! Энэмэ мэтынҥирэ варан гундес! — гунчэ Тывгунай уркэкэн.

Тариҥилин эһилэ дэгиливкил. Тар дэгденэл эһилэ һэгэливкил:

— Эр-кэ тыптыра мо тэкэндун балдыча Тывгунай уркэкэн мунэ аран эчэ нуҥаһара. Ая мата биҥэт-гу, эчэ гарпаһора, мэтынҥирэн. Никил огат гуннэл аран эчэлты нуҥаһавра. Кэ, тавар элбэстэвэр тэгэтчэктувун умун мукэн оедун уняптунми эмэнмурэн. Тара си гадави, амаргут синду аяя одяҥан.

Тывгунай уркэкэн ичэнэн — мэҥумэкэн уняптун мукэнду бидерэн, тара гаһанами, септуви дывки. Эһилэ эр бэеҥит урикиттулэ иһивки. Иснан бэекэкунил кэтэҥэһэл бичэл, букуноһол нян кэтэҥэһэл бичэл. Тарилду умун баян бэгинтын бичэ. Тар бэгинтын эһилэ гунчэ:

—Тар тукаладу бэркэн ерканин ичэвдерэн, тар бэркэнмэ тукаладук чуптулича букунорду һунатии аһиян будеҥэв.

Эһилэ букуноһол инэҥитыкин тар бэркэнмэ чуптулитчавкил бичэл-да авгутын-кат эчэ кейан чуптулира. Тара Тывгунай уркэкэн, ичэктэдеһэ, бугалави мучуча. Тар мучунан, балдыдяк тыптыра моҥин тэкэндун умун букунор тэгэтчэрэн бичэ. Нуҥанман ичэһэ, Тывгунай уркэкэн ҥэлэлчэ.

Тариҥин тыкэ гунчэ:

— Экэл ҥэлэрэ миндук, би си акинни биһим, синэ гэлэктэлнэв адыкат анҥани оран. Си идук эмэнни?

— Би солоки ҥэнэктэм. Таду умун урикит биһин. Тар урикитту бэгинтын умун баян бэе һунадичи бичз. Тар һунатпан аһиладавар букуноһол тукаладу тыпаручадяри бэрэкэнмэ чуптулитчавкил-да эвкил кейан чуптулира, тара ичэһэ, эмэм, — гунчэ Тывгунай уркэкэн.

— Кэ, тар би атыгав биһин, тар дегинҥулэн сентыкин икэл, таду девгэ бидеҥэн, анҥулан сентыкин икэл, таду тэргэһэ бидеҥэн, — гунчэ акинин Чолбон Чокулдай.

Нэкунин акинин гуннэгэчинин-ты оча, дегинҥу сендулан иһэ аивйатча, анҥулан сендулан иһэ, букунор тэттын тэргэһэвэн тэтыһэ, ючэ, эһилэ букунормэ ичэдэчи эҥэһимэ һумучи оһа, тадук ючэ бичэ.

Дюкрэ атыгадувар угчал, эһилэ солококи ҥэнэһинчэл. Атыгатын со һима бичэ, урукарин игин урэлдулэ гэөндемэчэл, эринин бими няҥнямала агдыгачин нирилэнэ иктэвдечэ, тыптыракан иргин бими коҥнорин туксугучин амардуктын бододечо. Горово эчэл ҥэнэдерэ, тар-дат урикиттулэ исчал. Иснатын, бэркэнтын бинэгэчинми тыпаручадяча, ҥи-кэт эчэ кейан чуптулира. Чолбон Чокулдай, атыгадукпи тыкиһэ, тар бэркэнмэ танивки, таннан бэркэн ерканин һокоһокин суручэ, тар-дат нэлундеһинчэ. Тар-дат горово эчэ ора — һэгды һерки һеркинагачинин, уги бугала иһиһа, игин нирилэһинчэчэ.

Тадук Чолбон Чокулдай нэкуннюнми атыгадувар угчал, ойгу бугатки ҥэнэһинчэл, таду экунма наран гуннэл ичэдэвэр дэгдеһинчэл. Ойгу бугала иснатын, таду дуннэ бичэ, бэел ҥанмактагачин кэтэҥэһэл бичэл, авдултын иргактагачин кэтэл бичэл. Атыгадукпар тыкиксэл, тар дуннэли гиркудячал, тар гиркудянал дуннэ додукин саҥнякан юдеривэн ичэчэл.

Тар саҥнян юдерилин эҥэһинивкил, эҥэһиннэтын — калтакалтын эҥгурэчэл атыриканнюн этырикэн тэгэтчэрэ бичэ.

Этырикэнин атырикандуви гунчэ:

— Ате, һакинми энуллэн, һакикана эмурэкис.

— Э, тар-ка монҥидав һагдантакал гуннэ һакиканма буритын, тара бурэкив мэҥумэ тамитпар дылкакунмав нян-дат чанмилдяҥатын эчэ, — гунчэ атыриканин.

Этырикэнин нян гунивки:

— Ате, иргэв энуллэн, иргэкэн биһин?

— О, тынивэ умун иргэкэнмэ бунэвэтын деприс эчэ! Нян дылкакунмав чанмивкандави некэнни? Эһилэ би укунми гивгинаран, эр бугаду минэ ҥи-ҥэн денча бидеҥэн. Арай си нуһуктэҥэһиви, букуноһолнюн буктэлдыдеҥэһис, нуҥартын, синэ давдыһа, эр бугала дэгилмуҥэһитын, дючи омолгичанма бэе оми Чолбон Чокулдай гунмури гэрбичи одави гуннэ ирэктэ тэкэндун, угдаһат даһиһа, эмэнэрив. Тадук нюҥун бегачи омолгичанма тыптыра мо тэкэндун бэе оми Тывгунай уркэкэн одави гуннэ, кагидакит даһиһа, эмэнэрив. Тарил, идук-ҥэн бэел оһал, элэ эмэдэтын укунми гивгинадяргун бидеҥэн.

Тара долдыһал, омолгиһал дюлатын чумбуливкил.

— Эр-кэ ир бугадук эмэчэл куҥакар биһиллун? идук тэкэчи, ҥидук сэһэчи бэеткэр биһиллун? — гуннэ атырикан һанҥуча.

— Бу дулгу бугадук эмэрэв. Би Чолбон Чокулдай гунмури биһим, эр нэкунми гэрбин Тывгунай уркэкэн. Амтылвар эҥнэрэв сара, мэрвун иһэврэв. Бугавун бэйҥэлвэн бэйҥэнэл депрэл-тэтнэл эчэлвун бурэ, эр иникин гиркудярав.

Энинтын, аминтын сот урунчэл, лэчэлиһэл, һутэлвэр кумнэнэ-кумнэнэ нюканичал. Тадук энинтын улгучэнилчэ:

— Эр бугала, кейивуһал, эмэривун, сунэ би дяярив вадеҥатын гуннэ, бугав омин сунэ дыһутчэҥэн гуннэ, сунду эдэһун будэ бэлэтчэҥэн гуннэ, сэвэкидук. гэлэниһэ, эмэнэрив. Тар гэлэннэв сунду бэлэтчэ. Уруне-вэнюн уруне!

Эһилэ эду тырэвнэт муданин эмэрдэгэ!

Эр бугаду ҥивэ-дэ эһи бэеҥрэ эҥэһи букуноһол биһи, тарил эһиткэн дулгу бугадук экуды-гла ваҥур эмэксэ, калтакалватын эдеһокин ҥэнэнэн һуклэдерэ. Тар мунэ муҥнадяра, бугадувар экучил биһиһун, ҥивэ таду дяяриһун гуннэл һанҥунҥил эр тогоду эҥгурэтнэ муҥнадяра. Бугавар упкат самаһалван эричэл, нуҥарватын экуды ваҥурдук эр тыкэн орап гуннэл садатын нимҥанмукандяра. Эчэлвэ сара дылилватын чикудявкил. Кэтэ саманма таргачин, дылилватын чикура.

Эһилэ омолгиһал, тулилэ юһэл, авдулва тыпупкутура, амтылдувар девдэтын бурэ, тадук тар букуноһол һуглэдери дюмиялатын сурурэ. Дю һэгдыкун бичэ, тар дюду дялумкаки бэе умунупчэ бичэ. Омолгиһал, бэел эһалдутын энэл ичэврэ, дяявчадяна тэгэтчэчэл, самар дылилватын чикудяриватын ичэтчэчэл. Эһилэ умун удуганма эмучэл. Эһилэ-вет тариҥитын нимҥанилча, уҥтувунин игин ниргийдемэчэ, чоранилин игитын чоргуйдямачал, пэрикэнҥэчин пэриктэденэ ичэрилчэ:

— Дулгу бугадук эмэчэл бэеткэр, ваҥурва элэ уҥчэл бэеткэр эр-ты тэгэлэнду биһи, тэгэтчэрэ! Эр-ты, эр-ты дагамадуһун тэгэтчэрэ!

— Кэ, кэ! Эгин улокитчэрэ, дылван чикукаллу! Эду идук эмэдэтын гундерэн, улокитчэрэн! — гунчэ бэгинтын.

Таду удагантын уҥтувундиви гаһиһиндяна гунчэ:

— Уркэкэр, тэдемэ букуноһол бимил, эһилэ би дылвав экэллу чикувкана, илэмэ мэндивэр ичэвкэллу! — гуннэ гаһиһинча.

Тар гаһиһиннадун омолгиһал илэ мэрдивэр тар удаган дюлэдун чиркэс иливкил, дергэс тыкивкил.. Эһилэ дюр букунор тэгэрминивкил, калтакалтын эдемчэл бинэл. Тарил гэрбилтын Сиҥкэлтукэн Эден, геҥи Бегалтукан Эден гунмурил бичэл.

— Бэеҥи бэгиҥилин. Эденҥи этэгиҥин, улурҥи утугуҥин биһивун, эр эһилэ бэел калтакалин оһанамил, бидерэп. Су мунэ эргэчин очалва кейиһал-да бэе гэрбиен эдеҥэһун гара, тарит эһилэ мунэ, ваҥурва очал бэел, авгаракикаллу.

Омолгиһал тара элэксинэл долд ычал, тадук һанҥалувар тумниһал, тар букунорилвэ булчэл, тариҥилтын мэрвэр мэрдивэр оһал, инемникэн илчал эһилэ. Илиһанамил, гунчэл;

— Кэ, эһилэ эҥэһилвэр салдыгат, ҥи эҥэһичи, тар кейдиҥан. Таргачин улгур урумкун.

Омолгиһал куһинэчэл, куһикит бугалатын бодочол. Атыгалдувар угчал, эһилэ акиндыгу акиннюнин, нэкундыгу нэкуннюнин куһилйэтчэл-вет эһилэ. Ойгу буга һунҥакталин атыгалдивар дэгиктэденэл куһидечэл.

Умнэкэн Чолбон Чокулдай эва-кат эвки ичэрэ оча, Сиҥкэлтукэмие эһилэ эргит-таргит уткэкундиви иктудевки оча. Чолбон Чокулдай эва-кат энэ ичэрэ олгокинма иктудечэ, уһадави некэлчэ, кэҥтырэн тыелчэ, дялин урумулчэ. Тара атыган мэдэчэ, тыкэн гуннэ һэгэлчэ:

— Чолбон Чокулдай, һунҥив, минэ аямат долчаткал: дегинҥу сенми оелин, делсунми һэрэдун мэҥун чокорон биһин, тара чавариһиниһа, гамалчакал, оҥоктов уҥиктаван чогдыһокин иктэкэл. Тар иктэһэ, һэргискэки эҥэткэл. Тар эҥэттэкис, Сиҥкэлтукэн муриндукин уһичи дыгин киридукви уһичи тэмкэн бидиҥэн, таду-вар умун атырикан, самҥинма оһанам, саҥняндиви купудяран. Таравар эһилэ вакал. Би оҥоктов сэһэн тар самҥинма сидиҥэн, тар сирэкин атырикан ичэвулдеҥэн.

Чолбон Чокулдай муринми гуннэгэчинин, чокоронмо чавариһинан-да муринми оҥоктовон чагдулиран, тариҥин сэһэн некта тыгдэгэчинин соромониливки. Тар соромониллакин ҥэриливки. Ҥэрилчэлэн һэргиски эҥэтнэн, Сиҥкэлтукэн муриндукин уһичи тэмкэнду умун атырикакан саҥнянмудяча, тара муринин оҥоктон сэһэн сичэ бичэ. Тара таду-ты чанюс гарпача, вача.

Эһилэ нян куһилдекэтчэл, Чолбон Чокулдай эҥэһитпи эҥэһи бинэ экукат албаспа эвки сара бичэ. Ге бими сот эрэ-тара сари букунор бичэ.

— Куһитэр оһа, Сиҥкэлтукэн Эден гунчэ:

— Кэ, бу эду эмуһилты кейилдыра, эду эгэт куһирэ, этэгэт, мундулэ һуругот.

Эһилэ һуручол. Эмэчэл, аяҥаһа дюла ичэл. Сиҥкэлтукэн гунчэ:

— Кэ, си эмэ бэе эду тэгэкэл.

Тэгэкин аяҥаһа бичэ. Чолбон Чокулдай тэгэчэ, тэгэкин һултэһокин һуручэ, тар һэргискэки тыкчэһинчэ. Со горовог тыкчэчэ, тадук идук-кэ угиник турэнмэ долдыча:

— Бикун, Сиҥкэлтукэн Эден, со бэе, синду Эденҥи этэгэнмэн улунҥи утуганман тыкивдем. Сот бэлэткэл, аямат тэвэкэл, со эҥэһи букунорво тыкивум.

— Арай дюлэдуви илбэричи, амардукви элгэҥэчи элэ эмэрэкин, адыллакун анҥакйа нэкчэмчэлты! — гунин турэнмэ һэргиник долдыча.

Мит бэедут экунин-кат ачин, экунин эмэдеҥэн. Аваккадуви чаваримкавки, таду һанҥалан тукалал намаравкил. «Дюлэдув авдул оһал, неракаллу! гуниһэ, дюлэски уһэндэнэн, авдул оһал, нералчал. Ге ҥалатпи нян тукалава аһуча, амаски уһэндэчэ, гунденэ: «Амардукив, авду оһа, аһакаллу!» тариҥин нян авдул очал, амардукин аһалчал. Эһилэ ҥэнэдевки, тыкми-нюн тыкчэвки со һактырали. Эһила мудандун нуҥанман тэвэвкил, гунденэл:

— Эр со бэе дюлэдуви илбэричи, амардукви элгэвучи эмэрэн. Ивкэллу, илалламакту һуҥкикаллу, эр буга унҥувэн гагин!

Дюкчакундула ивчэл. Инэн умун атырикачан тэгэтчэнэ бэе дылван тогоду далгана-далгана чидяча. Дюкча додун бэе гирамнакакунин эһилэ явили бичэ, тар девдекичитын умипча бичэ.

Атырикачан Чолбон Чокулдайду гунчэ:

— Эр бугала эмэчэ бэе бугалави эвки мучура. Би мэнми нян дулин буга бугачи бичэв. Бугалави энэ кейан мучура эр бидекэкучим, биргэвэ ичэденэ эр муҥнандям. Си бэе-нюн бими илалламакла оҥоктолови эр буга унҥувэн экэл гара, гами эдук этэнни мучура.

Эһилэ Чолбон Чокулдайва эр дюкчакунду дявучадянал, тогодувар бэе гирамналван, нюриктэлвэн луктывдядячал тар һэргу буга һаргилин. Мит бэеҥит һаргил бэгинтын аһинариван этэеденэ эвки аһина, сипкитчавки. Тариҥми эда аһиндяҥаг, умун бега илан дяр анҥакпан эһакунми энэмэ балира ичэтчэечивки. Мит-тэ бэеҥит бэедын бэе эвки нян аһина, сипкитчаячивки, ичэтчэечивки элэмэтпи, эвки-мэт һурунимкара. Бэе эһадуви нян эҥэһичи бивки гуниҥнэрэ, тар тздемэ-ты бидеҥзҥ.

Эһилэ умун бега илтэнчэлэн, тар һаргил бэгинтын умун эһави балича, тадук илаллаһанам, геви эһави балича, эһилэ дюрҥэһиви балича бичэ. Чолбон Чокулдай һуклэдекичин оедун дюкчагачин колакакун бичэ, тар колакакун инҥичи бичз, угиник локучадяри.

Мит бэеҥит дялдалча, он-ка некэһэ, тар колака инҥилэн истави дялдалча. Бэе биһэ, он этэн дялдара, он этэн бугалави мучуриви эеттэ. Эһилэ он-ка некэһэ, атаки оча, тадук адылунми тар колака инҥилэн һувчэ, тариҥин колакакун инҥилэн исча, чукэс намарача. Чолбон Чокулдай эһилэ адылунйаливи тутувки, тутуденэ угискэки ичэнэн, ойгу буга һаҥарин инмэ сэнҥэчинин аран-аран ичэвувки, няҥнял һигдылэлитын ичэвувки бичэ.

Эһилэ колака инҥилин угискэки тутуһинивки, тадук иргактавал, чипкачан-вал она угискэки дэгдейочивки. Эр-дэт эһилэ угу буга һаҥарлан дагамавки, һэгды ирэктэ ҥонумманин очалан, мэнин мэндиви оһанам, һэтэкэнивки. Һэтэкэннэдун, эһилэ колакакунин игин һэргиелэ нирилэһинивки, таду һаргиндя тэпкэнин долдывча:

— Эрэ, эр Чолбон Чокулдаймия минэ улэкирэн эчэ,, миндук суптыран эчэ!


Игкунин эр-дэт эрмэлэ долдывулча, Дагамалча. Чолбон Чокулдай аран суптыча, һаргимия нуҥан юдектулин кзҥурэмэклэви лупули һинчэчэ, аран эчэ чавариһинчара. Нуҥан тадук часки эҥэтын һуруру бичэ. Тарит мучуча, гуниһэ:

— Эдукин-дэ одакин дюлэдувэр илбэвучил, амардувар элгэҥэчил эмэвкил бидэвэр, таллаһа-нюн мучувкил бидеҥэһун.

Тадук-ты самаһал авдут бунимэнивкил очал гуниҥнэрэ.

Чолбон Чокулдай эмэнэн, Сиҥкэлтукэн Эден мурир куһидеривэтын инектэденэ ичэчиктэдерэн бичэ. Тара ичэһэ, Чолбон Чокулдай гунчэ:

— Дэрэе ачин, минэ нян улокидэлэс эрэкэлдыдеҥэт эрэдэлэвэр, суругэт эр тур дуннэнюн няҥнюр няҥня гирилдыдярин эһала, таду ҥи ҥэлумуһичивэн бэгрэдеҥэн

Сиҥкэлтукэн элэксивки, Чолбон Чокулдайва аһаливки. Ҥэнэдеечивкил, ир-вэл бугава ҥэнэһэл, ур дуннэҥлэвэр иһивкил. Таду дуннэнюн няҥня гирилдыдяритын бичэ. Чолбон Чокулдай ноновки муриндуви угиһа, гирилдыдяри дуннэ нивридун һэтэкэнмукэнивки. Тариҥин атыган иргин дугэкэнмэнмэн-нюн гириһинмуканча. Ге бэе муриндиви һэтэкэнмукэндерэкин муритай, мэтэй дулиндулитын лэглэс лэппэличэ. Тыкэ эһилэ Сиҥкэлтукэн Эден бучэ.

Чолбон Чокулдай мучуһа, нэкунми гэлэктэнэвки, удяватын удяһинивки. Куһидек дуннэҥитын лэвэгэчин очава илтэнденэ ҥэнэдевки. Тар ҥэнэденэ ичэнэн, атыгалтын эр кикичалдымнин, элэмэтын оһа, һуклэдерэ бичэ. Часки гэлэктэнэн, нэкнилтын-кэнэ, элэтын оһал, дэрэ дэрэдуквэр човокилдыһал, бултэкил оһал, һуклэдэрэ бичэ. Чолбон Чокулдай, һанҥадуви тумниһа, нэкунми булчэ, тариҥин таду-ты мэнин мэндиви оһинчача.

— Кэ, си анты биһинни? куһимуһинни-гу, эмуһинии-гу? — гунденэ, Бегалтукан Эденмэ ҥаладукин танча, тэгэрмимикэнивки.

Тариҥин гунчэ:

— Эһиткэн эмэллив. Синэ тар акинни бэеҥрэн. Минэ нян бэеҥкэллу. Эргэчин оча бэевэ ваһал-да гэрбие этэһун гара.

Эһилэ Бегалтуканма нян бэгэдэвкил, тариҥитын нян мэнин мэндиви овки. Тадук омилвар бакаллинҥат, эмуллинҥэт гумзчивкил. Бегалтукан бэркэнми илвэн танина-танина, нюрви алгавки:

— Энэмэ эмэнэ эһэктэдери гиркив, эринмэв дыһучимнив, минэ аямат долчаткал! Мит ая орит-ку, бурит-ку инэҥиҥит эмэрэн, аякиткал, дулгу бугала эврэкис, тунҥа далай даптудун уригдэкун би- деҥэн, тара-вар-дулнянярдун тыктэви, суҥтарин аямадун бакадави таду кэтэҥэһэ оһигдал дэмэлиһиндеҥэтын, тарилду уһалгуматын мэҥумэчэн оһигда бидеҥэн. Тар оһигдава бококол, аямат дявакал, миндулэ эмукэл, — гуниһэ, гарпача. Нуҥан тунҥалладу толкинтуһа, дялладу дявһинтуһа, мудандун гунчэ:

— Удуви улгуричи, дылдуви иравучи миҥдулэ мучукал! — гуниһэ, гарпача, гуниҥнэрэ.

Тар гарпанан нюрин игин һэргилэ һэгды агды иҥнуригэчинин мулэ пэһиркинчэ. Чолбой Чокулдай уҥилтанача. Нюр бими аһупчара-кат энэ тар мэҥумэкэн оһигдава лавадана эмэчэ. Тывгунай уркэкэн тычимэчимкэчэ-дэ, нюр нуҥандун эда будеҥэн, һунҥидуви бучэ.

Эһилэ мит букунориҥит-кэнэ һэгэлчэ:

— Кэҥтырэвэв эмҥурды, дялилвав ҥонумурды, омивав дыһутты, инмэв иниктэдери тэдери гиркив, килтырэкэн лукив, синду этэһик турэнми гундем, гэрбидукис гэлэндем! Аямат долчаткал: Илан далай эенэ бирава солочолос, дэрэнтын манавчалан, урэлин умурилдычэлэ- тын, ое дулкакиндун дегин дяр дегин коҥалачи ирэктэнде бидеҥэн, тара кучугэчин дэлпэһокин ҥэнэдэви. Тар саҥарилдук дегин дяр дегин великан дэгилдеҥэн, тар дэгиллэктын, ойгутын она умун ниткумэтын великан дэгилдеҥэн, тара энэмэ суптывра, дявадави, мин- дулэ эмудэви! — гуниһэ, килтырэ. мот овча кивирмэ дявави, аяма алаҥави дялладу давучаһа, тунҥалладу чокориһа, эһилэ мултувча. Тариҥин һэгды һерки һеркинагачинин иҥнунэ телиһа, суручо. Горовоэнэ ора, тар-дат дегин-дяр дегин саҥаричи ирэктэлэ иһиһа, кучу могачин бургиһокин ҥэнэһэ, һэгды агды һеркин һеркиригачинин һеркиһинча.

Эһилэ Бегалтукан-кана уҥилтанарин оча. Тадук умнэ ичэнэтын, тарйали няҥня һунҥактан һэргидэкэндулин великачан дэгдерэн бичэ. Тар амардукин чокчокилдянаван дутутчэнэ лукин аһадяран бичэ. Таркокон угу буга саҥарван дагамадяра бичэ, великан суптырин эр-ты олча. Тывгунай уркэкэн никиткэр эмэннэвэтын уняптунми денча, тар саҥартыкаки уһэндэчэ, тариҥин саҥарва чикчаһокин липкичэ доливи эвгискэки. Тар великан уняптун долан чипкан ичэвэ лукин эһилэ дявача, Тывгунайдуви бучэ.

Тэгэлтэнэ, кираткар мелиһал, нуҥанман нян нимукалдавар некэлнэдутын, эвэнки бэе гун.чэ:

— Кираткар, минэ долчаткаллу, минэ экэллу илэчэрэ. Би сунду окин-кат энэвэһун ичэрэ, окин-кат энэвэһун долдыра-кат эвинмэһун ичэвкэндеҥэв. Ичэвкэндем тар эвинмэ? — гуннэ һанҥуча, энинтын девгэе гэлэктэнэчэлэн.

— Кэ, ичэвкэкэл, ичэвкэкэл! — гуннэ черҥалчал кираткар.

— Кэ, тар эвинмэ ичэдэвэр эеттыл бимил, со кэтэ бадавкия элэ эмувкэллу, эр кила наптакадун аямат умивкаллу,— гунчэ эвэнки.

Тэнэгкэкур кираткар, дэктылэкэндивэр арпунал-арпунал, һугидукпэр дэгилнэ ючэл, горово энэл ора, тар-ты оһикталдувар бадавкилва човокина эмувчэл, кила наптакадун нэчэл, таргачин адыра-кат һурунэ-һурунэ кэтэ бадавкива умивчал.

— Кэ, элэкин оран!—гуннэ урунденэ тэпкэчэ эвэнки.

Кираткар энэвэр ичэрэ эвинмэ ичэдэвэр, энэвэр долдыра долдыдавар умивча бадавкиҥмар дагадун тогокоргочин эһалдивар топэлмигдэ ичэтчэнэл симуликан дочадячал, алачилчал эвэнки экунма ичэвкэннивэн ичэдэвэр. Эвэнки арбагасканми лукмалчача, котокондиви арбагастукпи уһикэрвэ һирчэ, тариҥилви һиратыча, ҥонум уһивэ оча. Тар уһиҥми умун дугэдун кират карва амарилтат уйтычэ, ге дугэдин мэнми аямат уйчэ.

— Эһиткэн эвилдеҥэт, һэкилдеҥэт эр бадавкилва пэриденэ! — гуннэ тэпкэчэ бэе. Тадук гаҥдыви гача, гаҥдытпи тогово гулча, бадавкива дегдычэ. Бадавки кургилнэдун кираткар урунденэ чэрҥалчал:

—_:Урувсе! Урувсе! Нямаке! Ҥэрике!

Эвэнки бими нуҥарватын элгэктэденэ һэкилчэ гулувунма пэриптыки, һэгэденэ:

Гэсугур-гэсугур гэсугуркэн!

Эвэнки бэеткэн-һуркэкэн,

Бэеды дяличи биксэкэн,

Аякан эвинмэ би дялдам,

Аяке! урувсе! һэвдене!

Биргэдук юриви би бакам!

Кираткар, аҥалу куҥакар,

Эҥэһит арпуна һэгкэллу,

Тогоҥит дегдэлдэн һувкэллу!

Бадавкиҥит кургилигин,

Минэ дюлав иһивугин!

Кэ, гугдат! Кэ, һимат!

Гэсугур-гэсугур, гэсугуркэн!

— гуннэ-гуннэ сот угиривнэ һэгэденэ, гулувунмар пэриденэ һэгдечэл. Кираткар черҥана-черҥана дэктылэкэрдивэр арпудянал, һэтэкудечэл. Тар һэтэкудерэктын бадавкиҥиты кургилчэ, кираткар кургиндук ҥэлэлчэл, элэмэтпэр дэктылэлдивэр арпуна угискэки дэгилилчэл бэеҥмэр эһэмнин. Тар дэгденэ, бэеҥмэр ургэһивэн энэ тэрэрэ дуннэлэ тыкилчэл. Эвэнки бэе һалгандиви дуннэвэ эрку.

Бегалтукан тычимэчимкэвки-дэ луки нуҥандун эчэ бурэ, һунҥидуви дявавканча. Букуноһол мэр мэрвэр ичэчиһэл, омилвар. еруктаһал, гуннэл:

— Кэ, эһилэ авгут-кат эмуһилвун давдыра, тэрэҥил бичэлвун, аяралдыгат. Амаргут-да оракин эһиду куһирэ турэрвэр булдыгэт, омилдивар дюгэткэт. Су бугалавар сурукэллу! — гунчэ Бегалтукан.

Эһилэ омолгиһал эниннюнмэр аминмар гачал, нуҥарватын эһэнэ, дулин бугалавар ҥэнэчэл. Тар-ты тадук нимэр онал со аят бидечэл. Тар Тывгунай уркэкэн уняптунма бучэ һунатпа аһилача. Чолбон Чокулдай бими тар баян букунор һунатпан аһилача. Тарит һутэлвэ балдывнал, орорво дяванал, сот баяннал биде.чэл тар бэел.



Сигундэр гарпалин/Мыреева А.Н.. Якутск. "Розовая чайка", 1992

Нонон бэйҥэл, дэгил, оллол бэйэлгэчин бичэл, бэйэгэчин турэтнэ улгучэмэчивкил, бэйэ эва ориван упкатпан овкил.

Умнэ һороки гуткэчэннюн бакалдычал, улгучэмэчилчэл, тадук экундук биргун тыкулдычал, лэгимэтчэл. Бэркэрдивэр гарпаматтавар некэлчэл. Хороки утиник гуткэнмэ лукитпи гарпача кэҥтырэмэлин, со кэтэ лукивэ навканча. Тарит эһиткэндэлэ гуткэн кэҥтырэдун со кэтэ нэмкукэр гирамнал биһи — тар һороки лукилин тыпэручэдерэ гуниҥнэрэ. Эһилэ гуткэн гарпарин оча, аямат чоконо-чоконо сэлэмэкэн дугэчи нюрилдиви нян адыра-кат гарпача. Тар нюрилин һороки тыдякш һороки тыдякидун гирамнакар бивкил лин гуниҥнэрэ.


Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009

Чиҥэрэкэн нонон нян сокачиктакакун бичэ. Уйнэ нуҥан мотыва бакалдыча тадук моты һалгарин һэрэлин туһактадяна, гунилчэ:

— Моты мотыкакун, муссэмэткэт бу, би-гу, си-гу нонон сигун юдеривэн ичэдеп? Би гунчэҥнэм, тара би нонон ичэҥэтыв, би эһалви сова горово ичэвкил.

Моты нуҥанман угиник ичэтчэнэ, нуҥанман муландяна гунчэ:

— Он-ка си сигунмэ миндук дюлэЛи ичэдеҥэс, си тар һуҥникэн- кэт оёлон туктыми би дюлэлив тар сигун юдеривэн этэнни ичэрэ, би синдук гугдакун биһим эчэ?

Чиҥэрэкэн тара эчэ-кэт долчатматта, туһактадяна, иргитпи эвиденэ, гуннэви гундечэ:

— Мотыкакун, эду-ка си сокатчанни? Кэ, тыми тэгэлтэнэ ҥи нонон сигунмэ ичэривэн садяҥат, аямат долчатчадави, би, сигун- мэ ичэһэ, синду тэпкэлливэв, мэнни таду салдякакутчаҥас!

— Кэ, кэ, бигин. Дюлави ҥэнэкэл, аһиннакал, тэгэлтэнэ энэ мелла адядяҥас, сигун юривэн энэ ичэрэ мэнни салдядяҥас, — гунчэ мотыҥин.

Тэгэлтэнэ, геван элэкэс ҥэрилдерэкин, моты гевантыки ичэчилчэ. Сигун гарпалин гарпалчалатын, дылви угирнэ, серви сэр- бэрэвнэ тартыки ичэчилйэтчэ. Горово энэ ора эр-ты сигуҥин ичэ- вулчэ. Моты биһитпи — эһитпи тэпкэлчэ:

— Чиҥэрэкэн, чиҥэрэкэн! Эда адянни? Тар ичэһикэл, сигунты юдерэн! Аяке! Ҥэрике! Сэвденике! Эһалви һутырилла! Ичэмэлчэкэл-ке!

Чиҥэрэкэкэкун тара долдыча, нуҥан эда адядяҥан — урйэ мелиһа, гугда чуҥрикэнэ гэлэктэнэ һуктыктэдечэ, тар гугда-да чуҥрикэнмэ бакачаливи идук сигунмэ ичэдеҥэн, мэнин унякачанҥачин уһакучун бинэ. Сот һендыча, һалдяв. Тар һалдяһа, мэргэденэ илаллава энэ дептэ, умна һуглэдечэ, мотыла эчэ һуруру. Тадук биракан һулидун биһи сектала туктычэ, тар секта һаландун дылкакунми дычэ, һэтэкэнчэ һэргискэки. Дылин тар секта һаландун лапкичадяна, локовчо таду, тыкэн-ты апкивча.

Тадук эһиткэндэлэ иду-таду секталду чиҥэрэкэр локучадярил бивкил. Тарит энэмэ мэнми аят сара эҥнэкэл муссэмэттэ гунивкил.


Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009

Нонон элаһа-вал дэгил эвкил икэрэ бичэл-вэлэ. Тар симурагар дэгиктэденэл мэргэллэ, со эру бичэ эрэгэр симуладяри. Дэгил умунупчэл, сэвэкилэ ҥэнэһэл, икэнэвэр гэлэдэвэр гумэчиттэ. Угискэки сэвэкилэ дэгрэ, тар сэвэкилэ иһиксал, гэлэниллэ:

— Сэвэки, си мунэ он икэнэ ачин орис. Эр-кэ симурагар дэгиктэдери со эру биҥэт. Эрдэлэ симуладянал гиркурав, элэкин орав.

Сэвэкиҥитын гунчэ таду:

— О, би он-да сунду икэнэ эдеҥэ бурэ биһим. Би умнэ-нюн эвавал оҥнам, гевра эҥнэм. Би һолаҥаду икэнмэ бурив, он сунду тара будеҥэв?

—О, сэвэкикэкун, бу синдук сот гэлэниҥнэрэв, он-кат эҥэтывун эдук дюлэски икэнэ ачин гиркура.

Сэвэки дялдадяна тэгэттэр оча, тадук гунчэ:

— Кэ, тыкэн бигин: сунду би дэктылэлвэһун аямат орив, со ая онёричилва очав эчэ би? Су тар дэктылэлвэр онёрилдуктын кэтэтмэрвэн һолаҥаду букэллу, нуҥан бими сунду икэнми бугин, дюгэткэллу.

Дэгил һолаҥатки дэгилчэл, исчал нуҥантыкин, сэвэки гуннэвэн улгучэнчэл. Һолаҥаҥитын гунчэ:

— Аява гунчэ сэвэкихгит. Би икэҥнэм — тар икэнмэв ҥи-кэт эвки долчатта. Би эмукин биһим, бэйэлду окин-мал дюга оракин ичэвуҥнэм, су бимил кэтэкэкур биһиллун, бэйэл сунэ инэҥитыкин ичэдэтын элэкин, икэллэксун инэҥитыкин долчачилдяҥатын. Сундук дэктылэллун онёрилватын гаракив, минэ ичэврэкив-нк ичэчилдеҥэтын, би со гудей одяҥав. Тарит дюрмэн ая одяҥан.

Нуҥартын таргачин улгучэмэтчэривэтин сэвэки долчатчача, тадук гунчэ:

— Кэ, су аява турэтчэс, тыкэн-ты бигин: эвэнкил һолаҥава дюгатыкин ичэтчэктын, дэгил икэнмэтын дюга-кат, тугэ-кэт, неҥнекэт долчатчактын, урундектын икэнмэтын долчатчанал!

Тарит эһилэ дюрмэн ая оран.





Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009.

Нонон эр мит бугадут дюгани ачин бичэ. Умнэ со иҥин анҥани оча. Таду упкат дэгил доҥотолчол. Тар доҥототчонол умунупчэл, он иникин эмэнмуривэр улгучэмэчилчэл. Умун дэги гунчэ:

— Дэгиел-гиркиел! Он эһилэ бу энгэтыт доҥоторо? Би гунчэҥнэм умун дэгие һинмада нада, няма бугая бакадан. Эр миттук эһалин аял, нуҥан долбо һактыраду-кат ичэвки, дэктылэлин һалгарин маннил, няма дуннэе гэлэктэнэгин.

Дэгил тара элэксичэл. Иҥтылгунтыки гунчэл:

— Кэ, иҥтылгун, мунэ, дэгилвэ упкатпавун иҥиндук айкал, экэл доҥотовконо, няма бугая гэлэктэнэкэл!

Иҥтылгун тара элэксичэ, гунчэ:

— Кэ, дэгил, таргачин бигин, би гэлэктэмкэктэ. Иртыкэки дэгилми таргачин няма бугая бакадям? Нюҥникэллу минду.

Таду умун һагдыкун киран гунчэ:

— Би гунчэҥнэм, таргачин буга инэҥ дулинтыкаки бидеҥэн, инэн дулинин оракин дылачаҥит со һэкут нямалгиливки, тартыкаки дэгилимкэкэл.

Интылгунтын инэҥ дулинтыкаки дэгилчэ. Тар дэгилиһэ, горовогу, дагава-гу гиркуһа, мучуна эмэчэ, сот дэрчэ ичэдэчи бичэ.

Эмэчэ, гугдакун мо дугэдун доча, дуннэтки ичэтчэнэ гунчэ:

— Эчэв эва-да бакара, дэгиктэтми уһом, мунданми оран. Тур дуннэҥит упкат доҥото, упкат доҥотоҥотыт эһилэ.

Дэгил нуҥанман ичэрэктын бургучэгэчин ичэдэри бичэ. Дэгил һагдылтын гунчэчэл: «Тар он-ка иҥтылгун дэгиктэденэ таргачин бургурэн? Эва депнэ таргачин бургурэн? Он-ка улокитчэригэчин мунэ эвки ичэттэ, дуннэвэ ичэтнэ улгучэнэн?» — гуннэ энэ тэдерэ дялдачал. Дэгил дюлавар сурутычэл, умун чичакун тэдевэн садави иҥтылгун уркэн култырин һэрэдун игэһиниһэ, дыкэнчэ. Таду дыкэнчэдэнэ долчачилча.

Иҥтылгун, дэгил суручэлэтын, аһидуви улгучэнилчэ:

— О, аякакунма дуннэвэ бакам. Тар бугаду дюганин со ҥонум, тугэнин урумкун, нямачира-кат. Таду, со кэтэ девгэ биһин, би илалладу эр бургум. Би тар баканави дэгилду эчэв улгучэнэ, эчэв бакара гуннэ улоким. Мит дюктэ тала сурудеҥэт. Тар дуннэлэ дэгри һоктоду со иҥин, си авунавар окал, мукукэевэр улликэл, ая оһалдук няма докточи унтаявар окал, няма коколлоёвор окал. Эр долбонива энэмэ аһина тарилва упкатватын улликэл.

Аһин тар тэргэһэлвэ долбонива улличэ. Тэтылвэр тэтыһэл, дэгилдэвэр некэдерэктын, тар дыкэнчэдечэ чичакун «чип» гуннэ дэгилчэ, дэгилду упкаттутын долдынави улгучэнчэ, дэгил упкат тар няма бугала дэгилилчэл. Иҥтылгун удялин эделин һунҥэврэ тар няма бугала исмалчадавар һэлинденэ дэгилчэл. Иҥтылгун тар улокитнэдукви һалдяча, тадук эчэ тала дэгилилдырэ. Аһинан эр бугаду эмэнмучэл тэтылвэр тэтчэмнин. Тар авунин, мукукэн, унталин, коколлолин эһидэлэ биһи. Тар-ты тадук иҥтылгун инҥактан луку бивки.



Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009.

Со городу сэвэки оронмо оча, со гудейвэ, лирбимакан иечивэ гилдыканҥачин эһачива, сэрбэлдыри сечива, нямакичан нанначива, һимат һуктыри һалгачива, девгэви мэнин бакана оҥкорива, бэйэл аяврилватын авдуватын оча бичэ. Тара кирэктэ ичэчэ, эйэчилчэ «Эр минэ сэвэки гудейит ом гунэрин, тар-ка оронмо миндук гудейитмэрит оча эчэ, эда-ка нуҥарикта гудейитмэр биҥэтын. Тар оронмо он-мал некэнэ вами ая бичэ».

Дэгиткэн он давдыдяҥан һэгды оронмо? Орон дуннэли һуктыктэдевки, кирэктэ оёлин дэгиктэдевки он вариви дялдадяна. Умнэ кирэктэ иргичивэ бакалдыча, нуҥандун гунчэ:

— Иргичи, си со һимат һуктыҥнэнни, со эмэр иктэчи биһинни, эҥэһис-кэт со бидеҥэн. Демулчэ-гу биһинни? Девдэви эйэ- чиҥнэнни?

— Си, кирэктэ, экун аян улгурвэ улгурденни! Идук бакадям тар алаһи девгэвэ? Гэлэктэми уһом, эчэв-мэт бакара.

Кирэктэҥин гунчэ:

— Би дэгри дэктылэчи со һимат синду девгэйэс нюҥнидеҥэв. Эду минэ алачиһикал, би сот һимат эмэдеҥэв, — гунчэ-дэ дэгилчэ.

Горово энэ алачивчара, тар-дат дэгнэ эмэчэ, гунчэ:

— Иргичи, би со бургу оронмо эр биракан даптудун оҥкрдррива ичэм. Тала си сурумэлчэкэл, нуҥанман, энэ савкана дагамаһа, тырэкэл, эһилэ со бургу уллэвэ айивдалави девдиҥэс, —гуннэ.

Иргичи тара долдыдякен, эһалин тогорбучал, дялиһан уҥкулбулчэ, иктэлин ирдярдылчал, эһилэ һэтэкэнчэ элэмэтпи тар биракан даптуткин. Тар-ты горокондук оҥкодери оронмо ичэчэ, эдынмэ дэптыки аракукан бэйитнэ дагамаһа, эһилэ орон ойомолон һэтэкэнчэ. Орон эмнин-кэт сара тырэвкэкутчэ. Иргичикув тарнярду орон кавкаван иктэлдиви эдерэгэр кэҥиһинчэ, сэһэвэв умна-умна, уллэвэн тэкэгэнэ депилкутчэ. Тар тыкэ эһилэ оронмс ачиннлгча.

Сэвэки тар оронмо девдерэкин эмэчэ, тыкулча:

— Си эда оронмо девунни?

Иргичиҥин орон уллэвэн девдериви энэ-кэт эмэнэ гунчэ:

— Би мэнми эрэ эҥэтпэв ора, тар кириктэ һипкутнэдун демукин биһэ эр девум. Кириктэ минду гунэрин: «Сэвэки оронмо миндук гудейитмэрит оча, нуҥанман вакал, демукин биһинни, тара депкэл». Би тарит эр девум.

Сэвэки таду гунчэ:

— Си эрувэ оча биһинни тарит эдук дюлэски эрэгэр демукин һуктыктэдекэл. Бэйэл синэ ичэмил-нюн вадяктын, — гунчэ.

Тадук сэвэки кирэктэвэ бакача, гунчэ:

— Си эру дэгими биһинни, эйэтчэвки дэги эруми бивки. Эргэчин эйэчивки дэги дуннэли эҥэтын гиркуктара. Хуҥтулду эйэтчэри эру бивки, си тар оронмо миндук гудейитмэр гуннэ эйэтнэ нуҥанман иргичиду девувкэчинни, эрувэ онни, тарит дялйа ачи окал. Тар молва токтоно кулирва девгэтэкэл, тар токторидус синду иргэ надая ачин бидеҥэн, эйэттывэ-кэт элдеҥэс сара, тари эрувэ этэнни ора.

Тарит эһилэ кирэктэ токтодено молдук куликарва девувки оча токторидукви иргэйэ ачин оча, тарит эйэтчэрэ-кэт эвки, экунакат энэ дялдара токториви-нюн сари оча.



Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009.

Нонон колэмтэ мукчэрин бичэ, һуҥту бэйнэлвэ, оллолво, дэгил-вэ иневунтэриви сот аявувки бичэ. Умнэ моты амут һулидун балдыри гомнокто гунмури чукава девдэви амуттула оҥконочо. Амут һулилин мувэ олоктодёно тар гомноктово девдече. Тар мули олоктодёрокин умун колэмтэ дагамача, моты- ва иневунтэлчэ:

— Мотыкун, синҥи серри унэкэнҥэчин һэгдыкур, синҥи оҥоктондес мугдэкэнҥэчин мурбулама — со ичэмэйиһи ичэдэкучи биһинни. Тар оёлин си минҥэчин эҥнэнни муду тыһактара. Кире! Ичэмэйе! — тыкэн гуннэ-гуннэ моты оҥоктомон дагалин элэ-тала куйбалдыдяна тыкулҥидяча.

— Моты урундиви малтача нуҥанман, дыскэки һогинча.

Колэмтэ чукаду һуглэденэ муйэ ачин һанунилча, мотыду гунилчэ:

— Мотыкакун, һэнҥэлви олгоро, мулэ минэ ивкэл!

Моты дую мевачи бэйҥэ бивки, тарит тар колэмтэвэ муланча, нуҥанман мутки һогинча. Колэмтэ бими тар мулэ идекен армалчача-да нян эва-кат эрувэ эчэ орагачин билчэ.

Тыминин моты нян амуттыки оҥконочо. Тар оҥкодёрокин колэмтэҥин нян эмэчэ, кулирбулча, нян иневунтэлчэ:

— Мотыкун, си ичэмэйе ичэдэчи биһинни, синдук экуды-кат бэйҥэ һактыраду ичэми ҥэлэлҥэтын ичэдэчи биһинни. Минҥэчин муду си эҥнэнни тыһактара, дуннэли-нюн ҥонумкун һалгардиви гиркуктариви саҥнанни. Кире биһинни! гуннэ-гуннэ нян тыкулгилча.

Моты дэмэринилчэ, нян урундиви малтана угискэки һогинча, тариҥин дыйэлэ чукала тыкчэ, нян амҥави аҥана һанунилча. Мотыва билчарагар ичэтчэнэ гунилчэ:

— Мотыкакун, нян будэви некэлим, һэнҥэлви олгоро, мутки минэ тыкэл, аяя окал!

Моты нян муланча, мутки һогинча. Тариҥин лапчатпи арпулидяна һуҥтала һурчэ. Моты аямат оҥкоһо, агитки гиркудяһинча.

Или инэҥиду моты нян амуттыки оҥконочо, тар гомнокто мотыду со алаһи девгэ бирдэгэ, мувэ гороконди олоктодёно моты оҥкодёчо. Тар оҥкодёрокин колэмтэҥин нян-дат билчадача, нян иневунтэлчэ:

— Мотыми, си эда элэ эмэдеҥнэнни? Би синэ ичэмэйиниҥнэм.

Ичэдэс со эру бинэ эмэдеҥнэнни, си со дептуре биһинни, уриндес урэгэчин мачаһокин, амҥандяс икэвйэгэчин һэгдынде, иктэнделли тар урэ илилгачирин сиҥарир, тариҥилдиви седяҥнанни энэмэ дэрумкиһинэ. Си со дептурэми биһинни, эр амут гомноктовон упкатпан манадави некэнни! — гуннэ-гуннэ нян тыкулгилча мотыва.

Эһилэ моты муданин оча, тэрэриви илтэнчэ, сот тыкулча, элэмэтпи колэмтэвэ урундиви наптарагар иктэчэ, дыскэки һогинча. Колэмтэ эһилэ гэлэнэви гача наптарагар чукаду һуглэденэ эһилэ иҥниви ювнэ һанунилча, кэнтырэн тыйэлчэ, дялин урумулчэ, эһалин һактыралчал. Мотытки һуларгача эһалдиви ичэтчэнэ, гэлэнилчэ:

— Мотыкакун, эһилэ би муданми оран, эдук дюлески этэм синэ иневунтэрэ, би эрут некэвки бичэ биһим, муҥдулэв амаски ивкэл! — гунчэ. Моты со дую мевачи, ая дяличи биксэ, нян муланча колэмтэвэ, наптама оча оллово мулэ һогинча-да агиткаки тиркудяһинча.

Колэмтэ бими тадук элчэ бэйҥэлвэ иневунтэрэ, эһиткэндэлэ напталама окса, бидерэн. Упкат колэмтэл тадук напталама очал.

Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009.

Умун һиндыр умун аҥадякан һунатканнюн гиркилэденэл бидечэл. Умунду эвидевкил бичэл, бираду элбэскэчивкил, умунду диктэлвэ тэвлэвкил, умун дюкчаканду аһинивкил бичэл. Эһилэ болони оча, авданнал авгурачал, тыгдэл тыкилчэл, эдын иҥинди һувулчэ. Дэгил няма бугалдула дэгилдэвэр сэһэнди умунупнэ-умунупнэ дэгиктэлчэл. Тар дэгил Һиндырду гунчэл:

— Си-кэ эда эҥнэнни дэрпустэ, он эду тугэдэви некэнни, доҥотодёҥос, эва девдиҥэс тугэ эду?

— Он-ка би дэгилдем? Гиркиви аһатканми би этэм эду эмэнэ. Нуҥанман аямат тэтывэн тэтывдеҥэв, умунду нуҥаннюнин дэгилдеҥэв, — гунчэ.

Эһилэ гиркилэви эмэчэ, гунчэ:

— Кэ, гиркикэнми, он эду тугэдеҥэс? Миннюн дэгилдыкэл няма бугала, неҥнерэкин нян элэ мучудяҥат, — гунчэ.

Аһаткан гунчэ:

— Кэ, бигин, би сурулдымкэктэ. Минэ аямат тэтывкэл, эр мукукэвэв тэтывкэл, уйивун уһикэрвэв аямат уйкэл этэн гурэргэрэ, — гунчэ.

Эһилэ гиркин һиндыр тэтывулчэ авунман, унталван, коколлолвон, мукукэвэн. Тариҥилин уйивун уһикэрди уйивувкил эчэ, эһилэ уйичилчэ. Уйитчэвки-уйитчэвки оҥоктотпи, экундиви уйдеҥэн. Дэгил дэгчэл, һиндыр бими уйитчэмнин эмэнмучэ, со горово уйитчэчэ, он-кат эчэ упкат уһикэрвэн уйрэ, оҥоктон учи- кича. Тар эһилэ тугэни оча, иманна тыкчэ, со иҥин оча. Аһаткан һиндырду гунчэ:

— Кэ, дюявар огат. Голомо дюя огат, би сам тара он орива.

Эһилэ гололво дюгучэл, иливчал тар гололво дюкча сөраҥман иливригачин, тадук лалбукалва дюгунэл-дюгунэл аямат купули нэчэл, или-кэт саҥарйа ачин одалан лалбукат дасчал, уркэйэвэр һэрэкэ талут очал, таршгмар нян лалбукат нямалгичал. Эһилэ тар голомо дюдувар билчэл. Дагадутын урэ ойодун няҥтачи мол бичэл, болгиктал-кат урэ дэрэдун со кэтэл бичэл. Эһилэ һиндыр тар няҥтачи бокотолво дюгунэ-дюгунэ няҥталва учики оҥоктотпи со аят чокна тэһивки оча, тар няҥтат девгэтэнэ тугэвэ энэл-мэт сара голомо дюдувар тугэчэл. Тадук дюгани очалан бэел нулгинэ эмэчэл, тар аһатканма эмэчэл эвэнкил һутэтэдэвэр гачал. Гиркин һиндыр он некэдеҥэн, эмэнмучэ тар бугадуви, тар учики оҥоктотпи няҥтава эһиткэндэлэ девгэтэнэ бидевки, бэелдук эвки ҥэлэрэ, аһатканма гиркитэчэ бинэ.



Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009.

Умукэн атырикан эмуккэкэн уринчэденэ бидечэ. Тар атырикан орочи бичэ. Нямилви һирдяна, укунмивэтын девденэ бидечэ. Умун укунмигдэт он бэе бидеҥэн — атырикан олломивки бичэ амудилду, биракарду, мэнин укува овки бичэ. Биракарду далирва нян, овки бичэ, тар далирдук боло, неҥне со кэтэ оллово гавки бичэ, тариҥилви бучина-бучина нэдевки бичэ икэвйэлдуви, тугэ девдэви.

Умун дюганиду нуҥан урикиттулэн укэҥ эмэдевки оча, долбонитыкин эмэнэ-эмэнэ оллоҥмон дёромитывки оча. Атырикан тара сача, сипкитна ичэчэ укэҥ долбо эмэривэн. «Он-ка некэһэ тар дэгивэ эвки эмэрэ одям?» — гуннэ атырикан дялдача. Тадук он ориви бакача. Умнэ аһилтана дюкчадуви мувэ һуювчэ, эһилэ этэедевки укэҥми, оллолво уркэви дагадун нэһэ. Тар горо- во эчэ алачивчара дэгиҥин, тар-ты дэгнэ эмэчэ, аракукан доча, тадук атырикан уркэлэн дагамача. Тар дагаманадун атырикан, мучи тыгэви лаҥгаликта гуннэ даран бидери укунмичи тыгэҥми чавариһиниһа, тар укэҥмэ эптыһинчэ, эчэ урара, укунмит аямат эптыһинчэ бичэ. Укэҥ олоётчо, дэгилиһинчэ, эвки эмэрэ оча. Тадук-ты укэҥ никинман чогуркан оча, һукитэн багдалнкан она гуниҥнэрэ эвэнкил



Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009.

Умнэ некэ эһэкэнюн бакалдычал, улгучэмэчилчэл. Эһэкэ некэдук һаннуча:

— Некэ, си экундук сомат һэгдыт ҥэлэҥнэнни?

— О, би эр тур дуннэ оёдун биһилдук сомат һэгдыт олоптыдук ҥэлэҥнэм. Долбо һактыраду кэвэрдули ҥэнэдерэкив, оҥоктов һэргидэмэдукин олоптыки умнэт «курт» гуннэ тэпкэһиннэе дэгиливки, тадук би олоёчиҥнам, меванми аран эвки дэлпэргэрэ, тадук би сот нуҥандукин ҥэлэҥнэм. Си-кэ, эһэкэ, экундук ҥэлэвки биҥнэнни?

— Би бими бэелдук сомат ҥэлэҥнэм. Бэел пэктырэвучил бивкил, тариҥдивар со городук пэктырэнивкил, эделис нуҥарватын долдыра-кат, ичэрэ-кэт. Нуҥардутын гида гунмури биһин, тариҥдивар дагамаракис гидалана вавкил. Тугэ авдундуви адяракис нян бакавкил, ниҥнунди авдувас уркунал һэрувувкил-дэ нян пэктырэннэ вавкил. Би сот тарилдук ҥэлэҥнэм.

— Кэ, би бэелтыки ҥэнэктэ. Он-мал улэкинэ умун бэее элэ эмэвдеҥэв, си вадави нуҥанман. Си-кэнэ олоптыкила ванакал, эр кэвэрвэ дялумкаки умивдави, эһилэ би нуҥарватын аивдалави девдеҥэв. Кэ, илаллали эду-ты бакалдыгат, — гунчэ некэ.

Эһэкэ, манатпи никинмави оһиһинна дялдатар оһа, гунчэ:

— Кэ, бигин си гуннэгэчинни. Би тар олоптыкила бэйҥэнэктэ, си бэелтыки сурукул, сот мэдучэнэ гиркукал, тар бэел дяличил, эр-тар албаһичил, синэ вадатын элэкин.

— Би-дэ он-мал некэнэ нуҥарватын улэкиҥнэм-кэһин, умунмэтын-вэл элэ бодовуҥнам-кэһин, — гунчэ некэҥин.

Эһилэ тарит һуетчэл, бэйҥэнэчэл. Эһэкэ аракукан кэвэрилду- ли гиркуктадяна, олоптыкилва умутулди тавдяча, умун амут мун олгочо дуннэдун умивдяча. Илан инэҥивэ, илан долбонива энэмэ дэрумкимкэрэ һавалдяча, или инэҥидуви эһилэ тар ол- гочо амудиҥми дялумкаки умивча. Эһилэ дэрумкинэ һуглэденэ некэҥми алатчавки, умун инэҥи илтэнивки, дюр инэҥи илтэнивки, или инэҥиҥдуви эһилэ нуҥанман гэлэктэнэвки. Удяван бакаһа, удядявки-удядявки. Эр бэел урикиттулэтын иһивки, бэел нулгичэл тынивэ чагуду, һулэптэнтын тукча, удялтын доҥоточол. Некэҥин ачин. Эһэкэ бэел гуликпэтын эрукталча, тар-ты некэҥин уллэкэнин, доҥотоһо, нерделодериван бакача. Бакаһа, тэгэтчэнэ һэгэлчэ:

Некэкэкун, минэ эһис долдыра

Бэелвэ он улэкидэви дялдарис?

Гунчэв синду, сэрэнчэнэ гиркудас,

Бэелдук сомат ҥэлэдэс!

Эһилэ эду си бунни,

Бэелдук си вавунни,

Гуликтувэр гуличэл,

Тогодувар имтычэл.

Бэекэкур иргэчил,

Бэйҥакэрдук эҥэһил.

Эдук-дэ дюлэски нуҥартын

Мундук дялурал биктын,

Эр тур дуннэ оёдун

Со горово бидектын!



Эвэдыл нимҥакар//сост. Мыреева А.Н. Якутск, НКИ "Бичик", 2009.